Багровый закат

Отдохнув и попив козьего молока, они двинулись к подножию покатых холмов. Уже издалека Ицгар заметил обширную зеленую поляну, как бы предназначенную именно для овец Давида, и направил стадо к этой поляне, однако у самой поляны Давид, что-то закричал и со скоростью тигра, бросился к головной части стада. Начал энергично отгонять овец от пышной зеленой поляны в сторону лесной чащи.

Ицгар, хоть и не понял, что произошло, сразу же присоединился к другу. Лишь, когда стадо полностью втянулось в чащу леса, Давид объяснил, что на этой поляне растет слишком много смолоносицы.

– Это растение – ядовито, оно опасно для животных, – объяснил он Ицгару. – Если овцы нахватаются смолоносицы, то отравятся либо тяжело заболеют. Боль от этого яда невыносима, – завершил он своё объяснение

– Зачем же Всевышний создал столь вредоносное растение? – в раздумье спросил Ицгар.

Давид пожал плечами: – Кто знает? Быть может, так растение защищает себя, чтобы его не съели животные? В одном я уверен, – спокойно завершил Давид, – Всевышний не зря даровал жизнь смолоносице. У каждого на этой земле есть свое предназначение.

– Какая же роль у смолоносицы? – не сдавался Ицгар.

– Смотри, – и Давид срезал стебель. – Видишь, он напоминает удлиненную трубку-губку, из неё выступает смола. Если смолоносицу подсушить, она долго и хорошо горит.

– Теперь я знаю! – удовлетворённо вспомнил Ицгар. – Именно из смолоносицы Шифра делала фитили к субботним свечам. Я видел в её руках точно такие же губчатые стебли.

Идя за стадом, они все больше и больше углублялись в густую чащу леса. Перед ними пронеслась небольшая семейка газелей, промелькнуло несколько зайчишек, взлетела шумная стая куропаток, лакомившаяся фисташками.

Со всех сторон доносились голоса лесных голубей: ду-ду, ду-ду… Их дополняла частая дробь дятлов, без устали долбящих прочную кору вековых деревьев.

Примерно в полдень стадо приблизилось к ручью. Овцы с жадностью приникли к воде.

– И нам пора передохнуть, – присел на корточках Давид. Он открыл пастушью сумку и вытащил лепешку с сыром.

Ицгар остановил его.

– Давай устроим пир! Мы не так часто с тобой встречаемся.

Он развязал свернутый кусок светлой ткани, опоясывавшей его хламиду, расстелил в тени рожкового дерева и разложил прихваченную с собой еду.

Рядом с ними в густых колючках терновника резвилась стайка щеглов. Их желтые закрылки и багровые воротнички то и дело мелькали перед юношами. Изредка среди этой ярко раскрашенной стаи попадались скромные сероватые пеночки, искавшие свою долю пропитания.