Багул (СИ)

Через закрытые окна не проглядывало солнце, Лесли не могла понять, сколько прошло времени. Она могла очнуться через пару часов, а может это было сразу. Как давно уехал Винчестер, и как скоро вернется? Он не знал, не мог знать, что здесь что-то происходит, что они не победили, не смогли перехитрить Багула. Если бы она только могла добраться до телефона… Хватило бы и одной попытки, она была уверена, что Дин примчался сразу, стоило бы ему увидеть пропущенный. В груди заколола слабая надежда, что он уже что-то заподозрил, может, пытался дозвониться?

Через неё вновь перешагнул Лукас, держа в руках большой нож для мяса, непонятно зачем оставленный постояльцам, и в этот миг хрупкая надежда угасла, с первым ударом ножа в грудь отца. Тот дернулся, на мгновение, придя в себя от боли, но тут же его припечатало к полу размашистым ударом под горло.

Мальчишка сел на него, уперевшись коленками в бока и воткнул нож в живот. Даже в темноте она видела, как остекленели распахнутые в ужасе глаза отца, и кровь тонкой струйкой стекала по подбородку, и как младший брат вспарывал еще теплого отца, пыхтя себе под нос, прилежно прорезая до паха. Закончив он отложил нож, вытер рукавом пот со лба.

За годы охоты Лесли привыкла думать, что видела все, что ничего не сможет лишить её рассудка, но то, что случилось дальше, превратилось в одно кровавое месиво. Лукас как по книжке, с видом опытного мясника вынимал внутренности, выкладывая на грязный пол. На его лице не были ни грамма сострадания, только ледяное удовольствие.

Лесли трясло, и с каждым мгновением она теряла связь с реальностью. Она была обездвижена, лишена возможности защитить родных, и защититься самой, и ей оставалось только ждать. Смерти или чуда, пока теплая кровь разливалась все дальше, все ближе к её лицу. По щекам текли слезы бессилия и ужаса. Она не молилась много лет, но в этот момент, когда Лукас встал, поднял нож и скрылся из виду, она не молилась, она умоляла Господа или кого-то еще помочь. Неужели за все те спасенные жизни, за всю ту боль она и её семья заслужили такое?

Она молила их ответить, умоляла сделать что-нибудь, но в ответ была лишь тишина и звуки детских шагов, раздающиеся колокольным звоном, бьющим в голове. Лесли думала, что ужасно видеть смерть родного, но оказалось, что хуже было слышать, как мать начала захлебываться собственной кровью, как нож вонзался в тело с чавкающим звуком. Слышать и не знать, увидит ли она, как он убьет Маркуса, или ему предстоит увидеть её смерть.

Её знобило, все тело напряглось, готовое сорваться вперед, вырваться из ловушки, но ничего не происходило. На мгновения ей казалось, что она смогла пошевелить рукой, смогла поднять пальцы, но ничего не происходило. Она оставалась все так же лежать на полу, пока бок медленно пропитывался теплой кровью матери. Она не видела, только чувствовала тепло и влагу, которой становилось все больше.

Фантомные движения собственного тела заполоняли сознания, разрываясь тонкую нить реальности, никто не кричал, но в голове её раздавались истошные вопли и мольбы о помощи. Это был голос матери? Отца? Её собственный? Она уже не понимала, и едва ли могла вспомнить собственное имя, или как тут оказалась. Разум больше не был на её стороне, в нем больше не было ответов, только разрастающаяся пустота.

За спиной раздались шаги, она зажмурилась, но вместо удара раздался звонок. Её телефон, оставленный в кармане пиджака надрывался, привлекая внимание. Лукас положил нож на стул, вытер окровавленные ладошки о штаны, и достал телефон поворачиваясь спиной. Лесли видела нож, так близко, если бы она только могла дотянуться, если бы могла сдвинуться… или она уже могла, но тело больше не подчинялось? В голове все смешалось, а перед глазами был только нож и маленькая детская спина. Так близко. Только бы дотянуться, сдвинуться и спасти хоть кого-то.

Из горла вырвался хрип, утонувший в трели рингтона. Лукас не поворачивался, отвечая на звонок, голос его звонко разносился по номеру.

— Все в порядке, все уже легли спать, сегодня уже не стоит приезжать.

Нож. Только нож. Услышали ли её молитвы, или же адреналин взял свое, но она вскинула руку, хватая деревянную рукоятку, с грохотом роняя на пол стул. Рывок вперед, и её отдернуло назад, оттащив по полу на метр дальше, по крови, окуная её лицом в теплую влагу. Она закричала, из головы исчезли все связные мысли. Лесли вопила, когда призраки перевернули её, крепко сжимая за руки, словно ей хватило бы сил вырваться.

Довольные бледные лица с восхищением рассматривали творения своего нового друга, крохотные ладони наконец зажали ей рот. В тот момент, когда опустился нож, Лесли Браун не стало. Жизнь её была закончена вместе с Маркусом, смотревшим ей глаза с надеждой, с мольбой. Ей нужно было зажмуриться, сдаться, но она продолжала смотреть, как вспороли живот, и как вытаскивали внутренности, раскладывая их вокруг. Перед глазами проносились картинки, как любимый брат закончил, и поднявшись направился к ней.