Байкер (СИ)

Да тут и думать было нечего. Чандре давно уже было все ясно. Только не понимала она – хоть убейте, не понимала! – почему Рэндалл отнекивается от своих чувств. Не отказывается говорить, а именно отнекивается, как будто и нет ничего. Хотя даже слепому было ясно, что Диана для него – больше, чем сестра.

Но, с другой стороны, зачем он тогда уезжает?

В эту минуту Чандра поняла, что чем дольше будет думать на эту тему, тем сильнее запутается. И придется и ей тоже подхватываться и нестись в другой город, подальше от знакомых, чтобы разобраться в себе… да только как тут понесешься, когда на тебя буквально повесили ничего не смыслящую в жизни девчонку с беспомощным младенцем?

- Ну и сволочь же ты, Рэнд! – разъяренной кошкой прошипела она. – Перекладываешь ответственность со своих плеч на чужие? Думаешь, всю жизнь так проживешь? Не выйдет!

Вместо ответа Рэндалл встал и направился к двери. Чандра думала уж, что он так и уйдет, но в дверях он повернулся и проговорил:

- Никто ведь не заставляет тебя нянькаться с Дианой? Ты вольна остаться или уехать. Но я немножко тебя знаю и думаю, что ты останешься.

Тут уж Чандра не выдержала. Как ни жаль было кофе, а все-таки запустила она в Рэндалла кружкой. Целилась она в голову – уж очень он ее взбесил, и плевать уже было на возможные травмы; если что, пусть лечится сам, - но промахнулась, и кружка разлетелась на осколки, ударившись о притолоку. Рэндалл не успел даже отпрянуть и только ошеломленно посмотрел на темные струйки, потекшие по стене. Затем быстро взглянул на Чандру и, не сказав ни слова, вышел.

Вернувшегося спустя полчаса Дани ожидал сюрприз. Вернее, даже несколько. Главный сюрприз, в виде крохотного комочка, посапывал под боком у Дианы. Второй сюприз обнаружился на кухне, где стену пятнали коричневые потеки, а на полу в небольшой грязно-коричневой лужице валялись черепки. И, наконец, третий сюрприз, в дым пьяный Рэндалл, расположился на диване в гостиной, сложившись чуть не вдвое и обхватив руками голову. Напился он с горя или на радостях, было непонятно, но Дани решил не выяснять. Он постоял в дверях, созерцая разлохмаченный затылок, покачал головой и тихонько удалился.

Впрочем, натюрморт на кухне однозначно свидетельствовал о состоявшейся там недавней бурной беседе. Легко даже было догадаться о действующих лицах: кроме Чандры, никто не стал бы швыряться чашками. И целью ее, кроме Рэндалла, больше никто не мог быть. Значит, опять он сказанул ей что-нибудь этакое, доброе и заковыристое в своем роде…

Диана же спала долгим и глубоким сном, более похожим на забытье. Ей не было никакого дела ни до пьяного Рэндалла, ни до его ссоры с Чандрой, тем более что она их разговор и не слышала, так же как и приход брата. Проснулась она, только когда заворочался и запищал, набирая громкость, малыш у нее под боком. Тогда, совершенно не задумавшись, словно проделывала это каждый день по десять раз в течение всей жизни, Диана дала ему грудь и снова погрузилась в блаженную дремоту.

Ближе к полудню Дани заглянул к ней и, увидев, что сестра не спит, спросил, не нужно ли ей чего. Диана попросила попить. Дани мухой полетел на кухню и, обернувшись в мгновение ока, долго стоял у постели сестры и с удивлением разглядывал маленькую сморщенную мордашку и белый невесомый пушок на голове у младенца. Он-то всегда думал, что дети появляются на свет толстыми и розовыми щекастыми карапузами с лихими кудряшками на макушке.

- Какой-то он… - Дани, не находя слов, неопределенно покрутил рукой.

- Какой? – со слабой улыбкой поинтересовалась Диана.

- Маленький очень. Я думал, побольше будет. Вот такой хотя бы, - Дани показал размер.

- Такой будет, - пообещала Диана. – Через полгодика где-то, думаю, - она помолчала, с нежностью глядя в белобрысую макушку, потом тихо спросила: - Чандра ушла уже?

- Ушла.

- Надо бы поблагодарить ее. Я так и не сказала ей спасибо…

- Успеешь еще. Придет, и не раз. А как ты назовешь маленького? Придумала уже?

- Конечно, Брайаном, как же еше, - Диана сказала это с такой убежденностью, что Дани немедленно устыдился: и как он вообще мог об этом спрашивать?

Он все ждал, что сестра спросит о Рэндалле, и заранее боялся вопроса, но она как будто забыла о нем. Видимо, все ее мысли были поглощены маленьким существом, похожим на гусеничку в своем коконе из пеленок – да это было и понятно, и вполне естественно.

Диана пролежала в постели до вечера, отдыхая и смирно поджидая Чандру – накануне, вручая девушке малыша, та запретила ей вставать без особого разрешения. День прошел тихо и спокойно. Ребенок почти все время спал, просыпаясь лишь для того, чтобы пососать грудь; едва не каждый час Дани заглядывал к сестре узнать, не нужно ли ей чего. Он бы и вовсе остался сидеть у ее постели, но она то и дело сама погружалась в блаженную дремоту, и он не хотел ей мешать.

Перед темнотой приехала хмурая Чандра. Не вступая ни в какие посторонние разговоры, она сразу прошла к Диане и быстро осмотрела и ее, и малыша.