Байки будущего полковника (сборник) (СИ)

Одни пустые бутылки под ногами катаются да на тумбе по стойке смирно рядком стоят.

Мужик попался неглупый. Не стал задавать лишние вопросы и омрачать праздник своим трезвым видом. Пошел дальше по своим делам.

О том, что он вообще заходил (и что подробно видел), мы узнали потом. Несколькими днями позже. Когда наш начфак рассказал нам то, что ему рассказал дежуривший в ту ночь хороший знакомый, которого он лично и попросил зайти нас проверить.

Продолжение будет.

Новогодний afterparty. Часть вторая и последняя

Мы подведем итоги и сделаем результаты

А теперь о главном.

AfterParty!

Как уже говорилось, празднование Нового года в казарме начиналось с праздничного застолья.

Для начальства все по уставу. Трезво, скучно и невинно.

Для всех остальных пьяно и разгульно, то есть весело.

Начинали отмечать (как правило) вместе со всей страной в полночь под записанный на TV бой курантов.

Говорят, что примерно в ночь с 2004 на 2005 год, куранты на самой Красной площади не били. И все те, кто собрались непосредственно вокруг кремля, “прощелкали” начало нового года. Зато по ящику часы исправно отщелкали положенные двенадцать раз.

Основное веселье начиналось в полночь и продолжалось до последнего курсанта. То есть до тех пор, пока еще кто-то был способен передвигаться.

Как и везде были те, кто “отключались” через сорок минут после поздравления президента, а были и те, кто “гудел” всю ночь до рассвета.

На завтрак в столовую 1 января никто никогда не ходил.

А зачем? Еда (вчерашние недоедки) еще есть. В столовке все равно на опохмел не наливают.

Когда 1 января появляются возвращенцы (побывавшие дома в суточном новогоднем увольнении курсанты), то они наблюдают сцену, которую, наверное, можно было узреть на следующее утро после Ледового побоища или после нашествия татаро-монгол. Или просто после “Нашествия”.

Вершувшихся встречают неровные ряды кроватей, расставленные тут и там (то есть где попало) табуретки, мятые постели, разбросанные объедки, море бычков и недокурков, ну и, конечно же, вываливающийся из мусорных корзин мусор.

Бутылки были убраны еще утром отрядом дневальных.

Дневальные, наверное, единственные, кто оставался в эту ночь вменяемым. Им еще весь день в наряде стоять. И лучше без “залетов”. Ни у кого нет желания на вторые “праздничные” сутки заступить на дежурство.

Поэтому дежурная смена очень по-взрослому относится к такого рода отмечаловам.

По принципу: ну выпил литр, ну выпил два, так зачем же нажираться?

Те, кто не следовали этому простому правилу, часто заканчивали празднество либо очень рано, либо с “дядей Э-эдиком”.

Как в анекдоте.

Сидит салат в желудке, празднует Новый год. Тут вливается стакан водки и говорит: “Эй, салат, подвинься!”

Салат двигается. Вливается второй стакан водки: “Салат, двигайся!” Салат еще немного подвинулся.

Вливается третий стакан водки и говорит: “Эй, салат, двигайся!” Не стерпел такой обиды салат и говорит: “А ну-ка, пойдем выйдем разберемся!”

Так вот. У кого от чрезмерного воздаяния хвалы Бахусу с Дионисом начинались неодолимые рвотные накаты, тот спешил от них избавиться по кратчайшему маршруту.

До туалета далековато. Не добежишь. Расплескаешь по дороге. Что делать, куда девать добро? Правильно - в окно. И близко, и освежишься.

Человек карабкается на широкий подоконник, распахивал форточку, просовывает в нее голову и “стругает” прямо туда.

Долго. С оттяжкой.

О том, что окно старинное двухрамное и надо еще вторую форточку открыть, пьяное тело напрочь забыло.

Ну это так, к слову. Еще небольшой штришок для возвращающихся.

Однако на подоконник могли вскарабкаться далеко не все, кого посетил “дядя Э-эдик”. Не все к этому моменту сохраняли необходимые силы и координацию.

Те, кто слабее духом, вульгарно блевали на пол. Ведер же на всех не напасешься.

Те же, кто духом был немного сильней, включали смекалку и гадили на чужую кровать (не на свою же!), за секунду до неизбежного предусмотрительно откидывая одеяло. А сделав гнусный подарок, одеяло возвращалось на место.

Бывали случаи, когда вернувшиеся 1 января из дома счастливчики (от избытка чувств), не глядя, сразу же, плюхались на свою койку.

Заметьте, слово “плюхались” здесь употреблено не в образном выражении.

Вот такой, иногда, преподносил подарочег военный дэд Мороз на Новый год в Волшебном университете.

Не всем же бухать и отдыхать без последствий. С другом тоже надо поделиться своей безудержной радостью.

От большого ума добра не жди

Как вы можете жить, когда в окнах пальцы вот с такую щель?!

Казарменному чувству юмора свойственна некая брутальность.

Одновременно и смех, и грех.

Смешно, как правило, окружающим. Источнику веселья обычно не до веселья.

Юморной жизни в казарме Волшебного университета было, кончено, далеко до такой жизни в казарме обыкновенной. Например, в какой-нибудь воинской части под Сыктывкаром.

У нас, например, никому не устраивали “барабан”.

Это когда ночью спящему кладут на живот бумагу, поджигают, а сверху накрывают ведром или тазом. В попытке потушить, говорят, выглядит эффектно. Что твой зайчик из рекламы супер батарейки.