Байки старого еврея

Весь «Ленфильм» с завистью и состраданием относился к нему. Завидовали, что он летает за бугор, и понимали, что, вернувшись на Родину, он получал стресс, от которого мог спасти только уход в запой, что и происходило. Вот так вот он и жил. Неделю – в Америке, две недели – в запое. Встретив его однажды, я поинтересовался впечатлением об Америке. «Ты знаешь, – сказал он мне, – всё прекрасно, чудесная гостиница, радушные люди. Но однажды, почему-то всегда ночью, просыпаешься от мысли, что завтра это всё закончится и ты добровольно сядешь в такси, которое тебя доставит в аэропорт!» Как я уже упоминал, мне довелось работать на второй, советско-финской, картине. Я даже поначалу возгордился тем, что мне, начинающему администратору, оказали такое доверие – работу на совместной картине. Но быстро понял, что меня бросили «под танк». Работать на картине без киноэкспедиций в Крым, к тому же исторической, с большой массовкой и батальными сценами, добровольцев не наблюдалось. К примеру, Ленин ездил на автомобиле «паккард», а где прикажете искать авто начала двадцатых годов? Его таки нашли в Риге, но хозяин наотрез отказался передавать вождение кому-либо. Пришлось соглашаться. Но настоящей головной болью было разыскать и доставить действующий паровоз, с которого должен был прыгать, естественно, дублёр Ленина. Паровоз нашёлся в Киеве, там же разыскали и пару вагонов той поры. Перегнали паровоз и вагоны за тысячи километров. Каскадёр прыгнул из тамбура ночью, в темноте, в пургу. На экране эта сцена длится три секунды, а стоила 10000 полновесных рублей и неимоверных усилий. Что, впрочем, мало кого интересовало. Думаю, прыгни он из тамбура современного вагона – никто бы не заметил. Происходило это, как я уже говорил, ночью, почему-то за Зеленогорском. Вернулись на студию поздно вечером, злые, продрогшие и голодные. Я проверил, чтобы все службы выполнили свои обязанности, собрал рапортички и сел за отчёт. Дома я оказался к полуночи, а утром уже был на посту. Только вошёл – звонок, пришла телефонограмма из Хельсинки. Это была первая в моей жизни международная депеша. Получив её, я увидел текст, написанный латинскими буквами, и позвонил нашей переводчице. Извинившись за ранний звонок, попросил перевести текст. Читаю по буквам: зет, эй, ви – и слышу, как она мне говорит: «Андрюша! Ты прелесть в своей тупости! По тебе плачет книга рекордов Гиннесса! Ну нет у них русской клавиатуры, прогресс до них не дошёл». Латинскими буквами было написано слово «завтра».

Права переводчица в отношении финнов. Ещё Пушкин писал: «И ныне дикий финн…»

Сон в руку