Бакарди и долгая битва за Кубу

Родригес стремился удержать расходы под строжайшим контролем. Через несколько

месяцев после вступления в должность он распустил так называемую «Кубинскую

группу» при компании, которая курировала тяжбу вокруг «Гавана-Клуб» и другие

вопросы, связанные с Кубой. Финансовые документы показывают, что с 1998 по 2003 год

«Бакарди» потратила только на лоббирование почти три миллиона долларов.

* * *

Когда компания «Бакарди» добивалась решений в свою по делу «Гавана-Клуб», она

осуществляла политическое давление на правительственные ведомства США,

вмешивалась в судебные процедуры при помощи манипуляций в конгрессе и выплачивала

миллионы долларов лоббистам и комитетам политических действий. Естественно, эти

действия запятнали ее доброе имя. Консервативная газета «Вашингтон Таймс» в

редакционной статье по поводу проведения в конгрессе статьи 211 в пользу «Бакарди»

предположила, что конгрессмены, одобрившие ее, были, «вероятно, отравлены мечтами о

долларах на предвыборные кампании».

Более ста лет назад патриот Хосе Марти – кубинец, чьи сочинения и дружба

вдохновляли Эмилио Бакарди – заметил, когда жил в Соединенных Штатах, что палата

представителей «избирается такими коррупционными методами, что любые выборы

изначально фальсифицируются, поскольку в них задействованы огромные денежные

суммы». Что бы подумал Марти о пожертвованиях «Бакарди» комитетам политических

действий, подконтрольных Тому Де Лэю как раз тогда, когда фирме была нужна его

законодательная поддержка? В процессе «Бакарди» оказалась связана не только с самим

Де Лэем, но и с явлением, которое обозреватель «Нью-Йорк Таймс» Дэвид Брукс назвал

«делэизмом» - по его мнению, это была «целая культура, которая связывала Кей-стрит

[средоточие лоббистской деятельности] с Холмом и считала, будто сбор денег – самое

главное, что можно сделать для поддержки своей партии».

На самом деле все это было для «Бакарди» нехожеными тропами. По словам Отто

Райха, американца кубинского происхождения, который был послом США в Венесуэле, а

затем стал лоббировать «Бакарди», руководство компании поначалу вовсе не хотело,

чтобы их фирма была вовлечена в вашингтонские интриги. «У них были характерные для

латиноамериканских корпораций представления о том, что политика – это грязь, - заметил

Райх в интервью, которое он дал в 2007 году. – Они не хотели иметь ничего общего с

политическими играми и лоббированием». Впоследствии Райх занял твердую позицию

против Кастро во внешнеполитической команде при администрации Джорджа Буша, а

тогда всячески подталкивал руководство «Бакарди» не сдаваться. «Я постоянно твердил

им: «Надо играть свою роль!»»

Однако самым неудачным для руководства «Бакарди» было то, что хлопоты,

связанные с борьбой с совместным предприятием «Гавана-Клуб», запятнали, пусть и на

время, сложившуюся прогрессивную репутацию фирмы и затмили долгие годы, когда она

славилась своей активной гражданской позицией. От Кубы до Пуэрто-Рико, от Майами до

Бразилии фирму «Бакарди» знали как честного работодателя, как корпорацию,

наделенную гражданской отвественностью, покровительницу искусств, защитницу

окружающей среды. По правде говоря, было бы ошибочно искать особый подтекст в

политической деятельности компании с 1994 по 2004 годы. В эти же годы компания

отличалась мудрыми инвестиционными решениями, приобретением престижных брендов

и настолько бурным приростом капиталов, что его не могли предсказать никакие

финансовые аналитики. В целом поведение «Бакарди» в конце девяностых скорее

укрепило, нежели подорвало репутацию фирмы в алкогольной индустрии.

Более того, продвижением лоббированного законодательства в конгрессе США

занималась отнюдь не одна фирма «Бакарди». Американские корпорации, в том числе и

американские филиалы зарубежных фирм, не раз и не два предпринимали подобные

попытки. «Бакарди» отличалась от них лишь тем, что ее деятельность, связанная со

спорами по поводу торговой марки «Гавана-Клуб», следует понимать в широком

контексте долгой истории участия фирмы в кубинских делах. Это была компания с

глубокими кубинскими корнями, и владела ей по-прежнему кубинская семья. У нее были

причины заявить свои права на то, чтобы считаться создателем кубинского рома, и члены

семьи давно считали, что как только можно будет перестать оглядываться на Фиделя

Кастро, компания вернется на остров. Этот день стремительно приближался. Однако

эпизод с маркой «Гавана-Клуб» отчетливо показал, что воссоединение «Бакарди» с Кубой

произойдет на принципиально новых условиях – теперь это была богатая и умудренная

опытом алкогольная империя, еще одна международная корпорация, привыкшая