Бах

«… Все мы вышли из Баха, который больше, чем композитор: Бах — наша Библия. Бог водил его руками, его талантом. Все мы вышли оттуда…», — сказал в одном из интервью известный дирижер Юрий Темирканов.

«Бах всех композиторов на 500 лет вперед обокрал», — сказал как-то Раймонд Паулс, сам не последний мелодист.

«Вот и слава богу, что не может Бах (да и не стал бы — уж очень скромен был!) предъявлять свои права на наши куцые современные мелодии…», — мнение простого слушателя.

Тем не менее, вопрос этот не такой простой. Я говорю о сравнении, плагиате и авторских правах. Понятно, что в эпоху барокко эти проблемы были не на первоочередном месте. Мы уже писали о заимствовании как об обычном приеме в искусстве того времени. Но сейчас-то мы всё это воспринимаем по другому. И та же чудная ария Готфрида Штёльцеля (Bist du bei mir, «Если Ты со мной»), которую Бах включил в нотную тетрадь своей второй жены, — она же стоит в списке Шмидера! BWV 508. То есть приписана Баху. И объявляют ее на концертах как баховскую. История не до конца ясная (как и многое в творчестве и биографиях как Баха, так и Штёльцеля, вновь повторимся!). В штёльцелевской опере «Диомед» (1718) эта ария присутствует, но у Баха она явно доработана, «усилена». Беда в том, что сама опера утеряна. От нее остались лишь какие-то фрагменты. В том числе и эта ария. Были высказаны даже соображения, что главная мелодия была популярна в Лейпциге как народная, и могла быть использована композиторами опосредованно.

А токката и фуга ре минор для органа (BWV 565)? До сих пор вокруг ее авторства ведутся споры. А Пассакалья и фуга BWV 582? Известны музыкальные основы других композиторов и более ранних эпох, откуда баховская Пассакалья берет начало. И в этом нет ничего удивительного! Музыка непрерывна. Старая музыка порождает новую. Выискивать отголоски — и находить их!, — можно везде. Но не это главное! Главное — в развитии. Что сама музыка не стоит на месте. А, опираясь на плечи предшествующих мастеров, эпох, достижений, развивается и эволюционирует. Бах, как никто другой, способствовал этой непрерывной музыкальной эволюции. Вот почему, в том числе, мы должны знать (и слушать!) его предшественников и современников!

Слушатели

Страсти по Матфею BWV 244, финальный хор «Wir setzen uns mit Tranen nieder»

Нам мешают ярлыки. Они наклеены чужими людьми, которых мы не знаем. Моцарт — солнечный. Бах — религиозный. Бетховен — революционный. Что под ярлыками? Мы сами-то сможем там что-то разглядеть? Или согласимся с определениями, уже данными и словно утвержденными свыше.

В наше время практически не осталось слушателей классики в «чистом виде». Чтобы вот пришел такой человек на концерт в филармонию, не ведая, что будет в программе выступлений, кто будет исполнять…, да еще и после каждого номера станет вскакивать и восторженно бормотать типа «Эх, сильно! Впервые слышу! Как же хорошо! Молодцы, ребятишки!». У нас, у большинства слушателей, в мозгах уже сидят заготовленные, порой вбитые в музыкальных школах или средствами массовой информации, оглаженные заготовки на все случаи жизни: Бах? — Грандиозно! Куперен? — Изящно! Бетховен? — Мощно! Что-то такое…

А иногда так хочется очистить свой разум от всего внешнего, наносного, что он уже получил «со стороны» про музыку, и услышать ее словно бы впервые, «новыми ушами» и неподготовленным сердцем. Зачем нам готовить себя к концертам? Зачем знать, что там будет? Не есть ли у нас уже припасенные суждения и отточенные до совершенства мнения на каждый счет? Мне скажут — а как же предшествующий опыт? Ведь и он готовит нас всю жизнь к восприятию музыки, сортируя ее на предпочтения, привязанности, обожания, неприятия, в конце концов, категорические неприятия? Разве не мы сами как раз и формируем свое собственное мнение? При чем здесь влияние «со стороны»?

Думаю, что оценить и отследить этот процесс сложно. Сепарировать своё, взрощенное опытом мнение и наносное, с «чужих плеч» порой вообще невозможно. Так как в большинстве случаев «чужое» сразу же становится своим. Нам так кажется. Потому что мы привыкли к учителям, авторитетам и общественному мнению. Это у нас уже в крови.

С другой стороны, разве не нужны нам поводыри? Автор и сам тут разглагольствовал на тему, как хорошо, когда есть кому показать, рассказать, объяснить, потыкать носом, наконец! Как же без миссионерства?! Этакая «теория Прометея»!