Бахмутский шлях

— Ну это еще давно получил, по письменному, — поморщился Мишка. — Вот она может вызвать.

— Да, — покачала мать головой. — Интересно.

— Да что тут интересного? Чего ж зря готовить, если все равно не вызовут?

— Да ведь ты учишь для себя или для учителей?

Мишка опустил голову. «Опять начинается… И дернуло меня за язык сказать…» — ругал он себя.

— Вот что. Чтобы ты мне сегодня все уроки выучил. И давай дурака не валять. Понял?

— Понял, — нехотя проговорил он и, склонившись над тетрадью, заскрипел пером.

На другой день утром, уходя на работу, мать разбудила Мишку.

— Я ухожу, сынок. Смотри не проспи в школу. Встал бы, почитал что-нибудь…

— А я все выучил, — сказал Мишка, натягивая на голову одеяло.

— Дверь надо закрыть…

— Я же сделал там ключ-автомат… В углу стоит.

Мать грустно улыбнулась и не стала больше будить его, пошла в сенцы, взяла «ключ-автомат» и стала закрывать дверь.

С первой же минуты поняла, что дверь ей не закрыть. Проволока даже не цепляла засов, болталась где-то в воздухе.

Мишка сквозь сон услышал шорох, открыл глаза: сон как рукой сняло. «Воры!» — подумал он и бесшумно сполз с кровати. Подошел к двери, прислушался. В сенцах кто-то настойчиво пытался открыть дверь. Воры — сомнений больше не было, и Мишка дрожащим голосом крикнул:

— Кто там? Что надо? Уходи сейчас же, а то как возьму топор!..

— Это я, Миша, — услышал он материн голос. — Никак не закрою.

Мишка выскочил в сенцы.

— Ты, мама?

— Да. Закрой, сынок, а то я опоздаю. У меня никак не получается.

— Ладно, иди, — Мишка закрыл дверь, вошел в комнату.

Спать ему больше не хотелось, он включил свет, стал обуваться. Настя ничего не слышала, спала, отвернувшись лицом к стене.

У Мишки с перепугу еще колотилось сердце, но он уже не думал о ворах: он придумывал новый «автомат».

«Сделаю крючок, чтоб он держался вверху на проволочке. А когда дверь закроешь, проволочку вытащишь, крючок сам упадет прямо в петельку. И все. Это, пожалуй, лучше будет…»

Глава пятая ВАЛЯ ГАЛКИНА

В середине третьей четверти в Мишкином классе появилась новая ученица — Валя Галкина, которая перевернула всю Мишкину жизнь.

Как всегда, после второго звонка, Мишка мчался по коридору и уже у самых дверей класса чуть не сбил с ног незнакомую девочку. Она стояла одна и, волнуясь, то наматывала на палец, то разматывала кончик косы, перекинутой через плечо. Мишка выскочил из-за угла, увидел ее, но остановиться уже не мог и толкнул ее.

— Э, путаешься тут под ногами, — буркнул Мишка, чтобы как-то оправдаться не столько перед девочкой, сколько перед самим собой.

Девочка виновато заморгала белыми ресницами, отступив к стене. Мишка встретился с нею глазами и неожиданно почувствовал, как лицо и уши его загорелись огнем. Ему стало стыдно. Не зная, что делать, он быстро отвел в сторону глаза, решительно дернул за ручку дверь и вошел в класс. Все уже сидели на местах, но учительницы еще не было. На него никто не обратил внимания, кроме Симки.

— Чего это ты раскраснелся, как рак, у директора был? — с издевкой в голосе спросил он.

— Не твое дело, — Мишка прошел к своей парте, сел. «И откуда она… такая? — думал он и тут же стал отгонять эти мысли, стараясь успокоить себя: — Пусть не стоит на дороге. Ладно, все равно она меня не знает… А какая она, даже ничего не сказала, а только как-то странно посмотрела… Будто она меня толкнула, а не я».

Никогда еще с Мишкой такого не было, чтобы он раскаивался после того, как причинит обиду девочке. А обижал он их частенько. Мишка считал их ябедами, подлизами и думал, что все зло от них. Зубрилки — они из кожи вон лезут, чтобы получить хорошую отметку, а учителя их потом хвалят, заставляют брать пример с них. Тоже нашли кому подражать!

Но сейчас Мишка почему-то так не думал, ему было стыдно.

Чтобы отвлечься, он полез в парту, достал книгу, тетрадь. Открылась дверь, и в класс вошла Антонина Федоровна — классный руководитель, а с ней та девочка. Мишка не знал, куда девать глаза. Он немного даже испугался: «Неужели пожаловалась?»

Но девочка совсем на него не смотрела. Она сама, стесняясь, робко, словно по льду, шла за учительницей.

Мишка склонился над партой, рисовал на обложке тетради какие-то рожицы. Учительница представила классу новенькую, сказала, как ее зовут, и указала ей место.

Посадили Валю впереди Мишки. Он слышал, как она подошла к парте, тихо откинула крышку, села, но глаз не поднял. Сделал вид, что слишком занят. Когда все успокоились и приступили к обычным занятиям, Мишка украдкой посмотрел на новенькую и увидел две большие косы, которые лежали вдоль спины. На миг мелькнула мысль дернуть за них или развязать бант, но тут же появилась другая: «Дурак!» Мишка покраснел, словно его мысли слышал весь класс. «Хотя бы не вызвали, вот еще будет: задачи-то я не решил», — подумал он. И будто подслушав его, Антонина Федоровна сказала:

— Ковалев. Решил задачу?

«И как она узнает?» — с досадой думал Мишка, поднимаясь. Вслух сказал:

— Решил, только тетрадь дома забыл.

— Иди к доске, решай.