Баланс семилетней метаполитической борьбы (ЛП)

Из этих вопросов Грамши получает новое определение понятия идеологии, которое представляет собой исходный пункт того различия, который он делает между политическим и гражданским обществами. Под понятием «гражданское общество» Грамши охватывает как культуру, религию и мораль, так и их юридическое, корпоративное и организационное воплощение. Для него государство не ограничено политическим аппаратом. Государство правит благодаря своему авторитарному политическому силовому полю, однако, одновременно оно опирается на интеллектуальные, этические, традиционные ценности, которые одобряет, и с которыми согласно большинство граждан. Это Грамши обозначает как культурную власть государства. В противоположность Марксу, который ограничивает гражданское общество чисто экономическим базисом, в пределах которого борются друг с другом владельцы предприятий и рабочие, Грамши видит в гражданском обществе объединенные культурные, умственные и душевные основы, на которых основывается общее согласие (consensus social).

Большая трансформация коммунистов в Италии исходила из правильной констатации, что захват политической власти никогда не может удаться, если не захватить заранее культурные основы. Политическая революция всегда готовится в духе, путем продолжительного идеологического развития в рамках гражданского общества. Чтобы новое политическое послание смогло прочно обосноваться (деятельность партии), сначала нужно оказать влияние на образ мыслей и поведение внутри гражданского общества (метаполитическая или культурная деятельность). Политическое большинство опирается сначала на культурное, т. е. на идеологическое большинство. Для Грамши роль органически думающих интеллектуалов (в отличие от застывших интеллектуалов системы) состоит в настойчивом усилии завоевать то идеологическое большинство, которое сможет произвести захват политического большинства. Грамши предлагает образование так называемого авангарда духа, как основы для будущего авангарда политической партии. Органически думающие интеллектуалы преследуют цель вызвать переворот господствующих ценностей, чтобы получить возможность реализовать свои собственные воззрения. Следовательно, эти усилия должны завоевать обширное влияние, т. е. происходить на всех культурных уровнях, в поэзии, театре, народной музыке, кино, изобразительном искусстве, прессе и других областях.

Как уже неоднократно подчеркивалось[17], метаполитическая стратегия основывается на ясном понимании того, что профессиональная политика стала бесполезной, а именно по трем причинам, которые хорошо известны политологам и социологам. Во-первых, так как понимаемая в обычном смысле политика стала неприятным театром, причем усердная болтовня исполнителей давно потеряла свою убедительную силу; во-вторых, так как управляющие обществом решения сегодня в большинстве случаев имеют техно-экономическую и административную природу; в-третьих, так как мы ставим своей целью то, чтобы распространить такую систему ценностей, которая будет действовать длительное время, возможно, охватит несколько конкурирующих друг с другом идеологий и — если она созреет — будет, вероятно, делать это в таком мире, где современные политические учреждения (государство в современном смысле слова) больше не будут управляющими инстанциями.

И это означает ничто иное, что наши идеи и ценности нужно будет находить в конце метаполитической борьбы у власти, т. е. во всех социальных функциях. Они тогда образуют основу — возможно, конкурирующих — идеологий и отдельных позиций перед жизнью. Из истории западных обществ нужно вынести следующий урок: решающая власть не на спусковых крючках винтовок, она не профессионально-политической природы; она — власть духовного или культурного вида.