Баланс

Он зубами впился в нижнюю губу и ощутил солоноватый привкус во рту. Старался не моргать, плотно сомкнув веки, но слёзы всё равно выступали и текли по лицу. С этим Вадик ничего сделать не мог. Его толкнули в угол, теперь он загнанным, злым зверьком смотрел вокруг. Получилось странно – никто не виноват, но виноваты все. Тогда с упавшим деревом было точно также, но рядом была Саша. Сейчас не было никого, а Вадиму собственно никто был и не нужен. Слёзы ещё долго текли, он их не пытался больше сдерживать.

Проснулся от мяуканья Лексуса и его настойчивого вылизывания лица хозяина. Кот увидел, что Вадим открыл глаза, тут же перестал его лизать, сел рядом и уставился в упор своими чёрными бездонными глазами. Вадим с самого начала побаивался огромного мейн-куна, боязнь не прошла даже, когда кот поселился у него. Протянув руку, он погладил Лексуса. Тот словно ждал, маукнул, спрыгнул с кровати и затрусил из комнаты, на пороге приостановился и оглянулся на хозяина.

– Иду, иду, – Вадик поднялся и сел на край кровати. Кот ещё раз мяукнул и затоптался на месте, поторапливая его.

Они дошли до кухни и Лексус запрыгнул на стол, стал ходить вокруг вчерашней бутылки с водкой.

– Нет, дружок, сегодня больше употреблять не будем, – он скинул кота со стола и убрал бутылку.

После неудачного утра голова не болела, но была, словно не своя. Вадим набросал на куски булки колбасы и сыра и откусил. Что это было – обед или ужин определиться было сложно, но бутерброд он съел с удовольствием. Кофе сварилось и зазвонил телефон. Он нехотя ответил на звонок Сергей Михалыча.

– Здравствуйте.

– Привет! Как всё прошло?

– Сергей Михайлович, как и планировалось, – на этих словах он вспомнил, что привезённые из суда документы вчера бездумно бросил в коридоре. Отложив в сторону бутерброд, направился за ними.

– Чем завтра занят? – Михалыч изъяснялся загадочно.

– Да, ничем – свободен, – Вадим с папкой подошёл к полке и бросил на неё документы. Из-под них вылетел небольшой листик и упал на ковёр.

– Точно свободен? – он говорил, словно Вадим говорил что-то неправильно.

– Свободен. Вы говорите, что хотели, – Вадим поднял листок, повертел и прочитал надпись на нём. – Нет, Сергей Михалыч, простите меня, вечер всё-таки у меня занят. Извините.

Листик был, той запиской незнакомки с приглашением на свидание. Вадик позабыл о нём. Сейчас припомнилось обещание, пойти туда, если всё пройдёт хорошо.

– Ну, вот и отлично, – почему-то вырвалось из Михалыча.

– Отлично?! – не понял Вадик, снова переспросил. – Почему? Вы что-то хотели попросить?

– Нет-нет, не беспокойся. Я так, всё ерунда, – он как-то стал путаться с ответом, потом собрался. – Я немного переживал за тебя. Перенёс операцию, опять же суд – не самое приятное в жизни. Но раз всё хорошо – отдыхай, не думай. Давай, пока.

– А вы что всё-таки хотели, я не понял?

– Ничего. Пока, в понедельник увидимся, – Михалыч отключился от разговора.

Странный получился звонок. Зачем звонил, что хотел? Вадим повертел записку в руках, бросил её поверх документов. Зачем ему туда идти? На этот вопрос он ответить не мог, просто тогда поставил себе условие. Надо выполнять, иначе в следующий раз может не повезти. Конечно, такой расклад – полная чушь, но что он теряет в данном случае? Ответ – ничего особенного, проведёт время в баре – после вчерашнего это не повредит. Может ему повезёт познакомиться с другой девушкой. В крайнем случае, напьётся. Тут вставал вопрос: «Ехать на машине или нет?»

Во время нехитрых размышлений по поводу: напиться или познакомиться, он пытался настойчиво найти в шкафу футболку с фестиваля. Рылся долго, ничего толком не разбирал. Вытаскивал белые трикотажные вещи, смотрел – она или нет и запихивал обратно. На четвёртой полке ему повезло, Вадик вытащил из глубин шкафа нужную вещь. Аккуратно расправил и положил на спинку дивана.

Автомобильное движение по проспекту было затруднено. Вадим постоял в пробке перед мостом, потом ещё пару раз на светофоре. Широкий проспект пугал после случая около дома. Вадик контролировал себя, от этого было только хуже. Вспотевший, ощущая слабость в руках, свернул на нужную примыкающую улицу. Проехал длинное невысокое жёлтое здание и увидел нужную синюю вывеску ресто-бара. Небольшие окна, гладкая стена, обычная входная дверь между двух белых колонн и бетонные ступени сжелезными перилами, без изысков. Вообще ничего особенного Вадик не увидел. Ему повезло припарковаться недалеко от входа и он, запахнув на себе куртку, преодолел расстояние до заведения. Двумя шагами перемахнул ряд ступеней и оказался перед входом.

Изнутри бар выглядел простовато, но имел брендовый антураж своего хозяина. Обивка мебели полностью сочетались с цветом названия заведения и имела синий цвет. Стены были увешаны разными картинами и афишами, перекликаясь, например, с дорожным перечёркнутым знаком с неприличным словом из трёх букв. В оконном проёме стоял футляр от контрабаса, а внутри него находился торс Аполлона, ну и всё в таком же духе. А ещё в конце зала, над невысокой сценой висел синий портрет великого русского классика.