Балансовая служба

– А если посреди океана где-нибудь окажемся, – Медея сглотнула, – не нравится мне это заклинание. И потом, оно только назад работает. А чем дальше, тем хуже. Такими темпами мы в мрачном Средневековье окажемся.

– Ну почему же хуже, – не согласился Иван Васильевич с колдуньей, – были же и цивилизованные времена.

– Да? Какие, например? – язвительно поинтересовалась Медея.

Иван Васильевич растерялся.

– Ну если о России говорить… То…

– О какой России?! – надвинулась на него Медея. – Я же говорю, заклятие действует и во времени и в пространстве. Может зашвырнуть куда-нибудь, где не то что России, даже о славянах слыхом не слыхивали. К австралийским аборигенам не хотите, к примеру? Или к индейским племенам?

А если…

Ее слова прервал топот множества ног. По набережной пробежал отряд матросов. Они держались ближе к домам и на пришельцев из будущего не обратили внимания. Вдалеке послышалась стрельба и крики. Засвистели пули, и неподалеку с грохотом лопнул плафон фонаря. Осколки зазвенели на мостовой.

– Отправляй нас отсюда, – Митрохин озирался с диким видом, вжав голову в плечи, – хоть в Киевскую Русь, хоть на цивилизованный Восток, хоть на острова Кука. Мне уже все равно. Киевская Русь лично мне подошла бы. Я бы там развернулся.

– Постоянные войны, междоусобицы Киевской Руси привели к появлению феодальной раздробленности, – тоном лектора заметила Медея. – К чужеземцам мелкие феодалы всегда относились настороженно, предполагая в каждом шпиона. Боюсь, что там ни мне, ни вам хорошо не будет. Что касается цивилизованного Востока, как вы его охарактеризовали, то он был, конечно, прекрасным местом в представлении путешественников того времени. Но это только потому, что сами они были дикарями. И ко всему прочему представителями правящей элиты. Ну а острова Кука – это вообще глупость. Населены туземцами. Если нас и не съедят сразу, то все равно там нас ожидает жалкое существование в соседстве с дикими племенами людоедов.

Выстрелы загрохотали ближе, чей-то дикий вопль разнесся по округе.

– Слушай, ты, зануда, – Митрохин погрозил Медее кулаком, – если будет нужно, в Киевской Руси я сам стану удельным князем. На востоке выдам себя за посланника великого славянского царя.

А что касается островов Кука, то я всегда мечтал туда в отпуск съездить, чтобы экзотикой насладиться. Да вот не случилось. Так что применяй свое заклинание, не думай.

– А вы упрямый, – констатировала девушка, с интересом разглядывая Ивана Васильевича, – потому, наверное, хорошую карьеру и сделали.

– Нет, – с нажимом сказал Митрохин, – хорошую карьеру я сделал только потому, что мне всегда везло.

Еще одна пуля с визгом отскочила от перил в нескольких шагах от них…

– Но я, – заговорил Митрохин нервным тенорком, – карьеру предпочитаю делать в спокойной обстановке. Ясно тебе, курица?!

– Расстрелять! – донеслось с другой стороны реки, грянул залп.

– Помогите, братцы! – крикнул кто-то из ближайшего проулка. Пришельцы из другого времени обернулись и увидели израненного солдата, который полз к ним, протянув скрюченную пятерню. – Братцы, помогите, а не то конец мне. Преследуют меня. В ногу попали. – Раненый захрипел натужно, как один из постоянных клиентов банка во время посещения офисного туалета. Ивана Васильевича эта его манера каждый раз заходить в сортир и натужно там кряхтеть раздражала до невозможности.

– Не братцы мы тебе, – заключил он, глядя на раненого с брезгливостью, – мы вообще не отсюда. Мы – сон. И скоро мы исчезнем. А я, между прочим, – он ткнул себя в грудь, – вообще буржуй недобитый.

– Что вы такое говорите, – Медея дернула его за рукав, – вы что, солдат не видите?

– А? Что? – Иван Васильевич обернулся и увидел группу марширующих мимо солдат. Все лица после его громкого заявления оказались обращены в их сторону. – Ну вот, говорил же я тебе, что в этом времени нам не место, – с несчастным видом промычал Митрохин.

– Стой, – скомандовал один из солдат, с красной лентой на рукаве. – Это шо тут такое происходит?

Выползший из переулка бедолага затих, обгоревшую шинель на всякий случай накинул на голову. И попытался прикинуться мертвым. Солдат поглядел на него, перевел взгляд на Митрохина, глаза его обратились в узкие щелки.

– Это не я! – вырвалось у Ивана Васильевича. – В него кто-то другой стрельнул. Да у меня и оружия нет. Вот. – Митрохин продемонстрировал пустые ладони.

– Кто такой?! – поинтересовался солдат тихим голосом и скинул с плеча винтовку.

Митрохин понял, что сморозил глупость, называя себя буржуем недобитым, оглянулся на колдунью, но от той поддержки ждать не приходилось.

Она застыла с открытым ртом, обозревая суровых мужчин, которые все, как один, глядели на них и, судя по всему, при малейшей оплошности с их стороны, стали бы стрелять.

В переулке тем временем послышались крики.

Выстрел. Солдат с красной повязкой обернулся.

Митрохин тоже заинтересовался происходящим.

Вытянул шею. К реке стремительно приближалась разношерстная толпа. Человек тридцать. Все вооружены пистолетами и винтовками. Верховодил толпой высокий человек с бородкой клинышком.