Балерина, Балерина

И потом приходит Карло, я его слышу. Я слышу шаги. Он уже позади меня. Он говорит. Тихо говорит, как с Феликсом, когда тот приходит с небес на поле посреди фасоли и Карло разговаривает с ним тихо, так, что я его не понимаю. Он тихо говорит мне, чтобы я оставила ее, пусть отдыхает, чтобы я шла спать, что мы подождем еще несколько дней, чтобы она окрепла, что иначе мы должны будем отвезти ее в питомник, там ее внимательно осмотрят, что он в отпуске и что может заботиться о ней, прибавляет он. Потом я ухожу, и я в своей комнате, и лежу на кровати, и смотрю в потолок, который светится из-за луны, и я знаю, что в другой комнате птица, что она лежит на маминой кровати, и я думаю, что она поет и что я ее слышу, и потом я засыпаю.

Карло на кухне. Что-то трясет в руках, и что-то высыпает в миску, и размешивает, и говорит, это корм для птицы. Потом говорит, что у него кончается отпуск, что я должна ехать в больницу. Я не знаю, что такое отпуск, не знаю, что такое больница, если они не придут на кухню и не скажут мне: Пойдем с нами, Балерина. И они повезут меня прямо из кухни через двор, по улице в город, где море, говорит Карло. Потом он поднимается по лестнице и обещает, что быстро вернется. И потом быстро возвращается и рассказывает, что птица здорова, что она ходит по маминой кровати и смотрит в окно. Потом говорит, что вечером он принесет ее на кухню, что она будет есть с нами, что он сварил макароны, и если макароны хороши для нас, то и для нее тоже.

И сейчас вечер. Я знаю. Горит свет, на кухне. И мы втроем едим макароны. Я вижу Карло за столом и там, у двери, птицу. Карло говорит, раз она клюет, то значит здорова. Я ее вижу, птицу, как она клюет у двери. И потом Карло включает телефункен и смотрит погоду на Любляне. Он всегда говорит: Будем смотреть Любляну, хорошо показывает, и не говорят ерунды. И потом мы втроем смотрим телефункен, и птица вскакивает на стул. Она вдруг раскрывает крылья, они широкие, и вскакивает на стул, и она тоже смотрит телефункен. Погоду на Любляне. Карло смеется. Я вижу его, Карло, он мой брат, он смеется, и мне спокойно. Потом он говорит:

Мено мале, что нас никто не видит. Сказали бы, что мы немножко того, если бы увидели птицу за столом, которая смотрит телефункен. Сказали бы, что с нами не все в порядке. Мамма миа, Балерина, хорошо, что мы одни.

Сейчас ночь. Я лежу. Карло говорит, что птица будет на кухне, что он оставил открытой дверь, если она захочет погулять, говорит он. Я не сплю. Я знаю, что птицы больше нет там в комнате, где спала мама. Я знаю, что птица на кухне и что Карло в своей норе. Потом я ее слышу, вдруг. Слышу ее шажки, тик-так. Слышу. Она на кухне и ходит. Еще. Сейчас она должна быть в прихожей. Я думаю, что она над умывальником, что смотрит в зеркальце, которое висит на гвозде. Потом я слышу фр-р-р-р — те птицы, что спят в кроне каштана, тоже делают так. Фр-р-р-р, когда улетают. Потом я снова слышу, она ходит. Она на пороге, я слышу. Ступает по мокрому. Потому что был дождь, говорит Карло. Карло говорит, что на Любляне всегда точно угадывают погоду. Если говорят, что будет дождь, то будет дождь, и он идет, и потом все мокрое.

Я слышу ее. Шлеп-шлеп, по мокрому. Потом я слышу и Карло тоже. Слышу его шаги. Они приближаются. Он здесь. Я вижу его в дверях. Балерина, ты спишь? — спрашивает он, и потом видит, что глаза у меня открыты, и зовет:

Иди, посмотри, она уходит. Она улетит!

Потом я поднимаюсь с постели, и я думаю об Иване, который меня вылечит, и иду к окну. Карло уже там. За окном светло. Карло говорит, что он включил свет во дворе, чтобы мы видели птицу, которая улетит. Окно все ближе. За ним светло. Я вижу.

Сейчас мы стоим вдвоем с Карло у окна и смотрим на двор.

Ты только глянь на нее, говорит он и наклоняется к окну. Я ее вижу. Она стоит во дворе и осматривается, птица с длинной шеей. И я думаю, что это мама, что она смотрит вслед Альберту, который улетел на самолете в Австралию. Я думаю, что я вижу ее, у нее шея тонкая-тонкая, и что она улетает.

14.