Балет - 2: Серебряные крылья (СИ)

— А это не перебор? — Теперь Диана смотрела на Кардена с некоторой опаской. — Слишком хорошо — это тоже не хорошо.

— Намекаешь на то, что я — перфекционист?

— Прямым текстом говорю. Мэтр, вы рубите с плеча. А это не дело. Если раз за разом перечеркивать все, можно так и застрять в подготовительной работе.

— Я хочу создать шедевр.

— Создавайте! И не стоит откатываться к самому началу после пары язвительных комментариев, отпущенных недоучкой из Танийской Академии.

Рудольф почти до крови закусил губу, заставляя себя молчать. А в глазах его плескались боль и растерянность. Дана же, погруженная в себя, продолжала:

— Мне, наверное, не стоило говорить всего этого. Что я вообще знаю о том, как создаются шедевры? Я за свою жизнь не поставила ни одного танца. Пара-тройка для себя — не в счет. Ничего не достигла, а туда же — критиковать.

— Малышка, — Карден все-таки не выдержал. — В моем окружении достаточно угодливых льстецов. А вменяемых критиков до обидного мало. И, вообще, не называй меня мэтром. Так я чувствую себя лет на тридцать старше, чем я есть. Жуткое ощущение, скажу я тебе. Давай на «ты» и по имени? Мы как-никак теперь дружим семьями.

Катрина откашлялась, привлекая внимание, находящихся в палате к тому факту, что они больше не одни. Вадим перевел взгляд с Рудольфа и Дианы на свою подругу детства и едва удержался от того, чтобы закатить глаза.

Ему или себе… не столь уж важно, но Кати солгала. Ее сжигала глупая, бессмысленная ревность с которой она не могла бороться. И ведь понимала, что Дана не собирается переходить ей дорогу, но… сердцу не прикажешь.

Да, уж, она, была бы рада узнать, что Вирэн — грешок молодости ее жениха. И, наверное, постаралась бы стать хорошей мачехой, только бы избавиться от навязчивой мысли, что ее мужчина ускользает к той, что что моложе и красивей, к той, что всегда будет понимать и принимать его любовь к балету.

«Ты, наверное, не боишься, что она уведет у тебя жениха, — подумал майор Аверин с некоторой жалостью. — Не доросла еще Диана до гордого звания твоей соперницы. Хотя это на сколько же надо выжить из ума, чтобы разглядеть опасность для своего брака девчонке восемнадцати лет, которая, и с одним мужчиной, претендующим на ее любовь, не знает, что делать? Второй ей уж точно без надобности. Скорее ты боишься, что он влюбится в маленькую милую балерину, и это будет приравнено к измене. Что ж… каждый имеет право на свои иррациональные страхи. Все мы люди. Но сомнения убивают любовь. И лелея в своем сердце недоверие ты сама предаешь его».

Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями. Женщины — настороженными улыбками. Завязался ничего незначащий разговор, призванный скрыть некоторую неловкость. Но вскоре Рудольф и Катрина решили удалиться. Вадим присел на краю постели своей любимой.

— Карден — это нечто невероятное! — шепотом сообщила ему Диана, когда за гостями закрылась дверь.

— В основном мужчины не очень любят, когда их невесты с таким восхищением отзываются о ком-то, кроме них самих, — в шутку протянул Вадим, проводя кончиками пальцев по ее щеке.

— Ну, ты же не серьезно? — девушка нахмурилась и немного отстранилась. — Он ведь старый!

— Помнится, ты и про меня говорила нечто подобное.

— Только не говори что, полковник пересказал ВЕСЬ наш разговор?

— Конечно. И не постеснялся его прокомментировать.

— Скажи, ты на меня очень разозлился за те слова? Я так на самом деле не думала. То есть, думала, конечно о том, что ты сильно старше и все такое, но несколько в ином контексте. Мне казалось, что ты в мою сторону даже не посмотришь. Ну, потому, что я младше.

— Глупая. Я глаз от тебя отвести не мог все эти месяцы.

— Правда? — глаза Даны загорелись. — Никогда бы не подумала. Ты был таким отстраненным.

— А каким мне следовало быть со своей несовершеннолетней подопечной?

— Да, наверное, ты прав. Но Карден правда старый. Так что можешь не беспокоиться. Твоя невеста хоть и отзывается о нем с восхищением, но думает только о тебе.

— Это радует. Ты, кстати, не устала? Утро выдалось…

— Бурным? — подсказала девушка, переплетая свои пальцы с его. — Нет, я чувствую себя до неприличия бодрой. А вот ты выглядишь неважно. Может поедешь домой? Нормально примешь душ, поспишь и побудешь хоть немного в тишине и одиночестве. Тебе ведь в последние дни тоже нелегко пришлось.

— Не искушай меня. Убить готов за возможность искупаться.

— Так что тебе мешает? Езжай.

— А как же ты?

— Не совсем понимаю… причем тут я? Тебе нужно отдохнуть.

— Я не хочу оставлять тебя одну.

— Одну? Вадим, это клиника наполнена людьми. О каком одиночестве ты говоришь? Стоит мне нажать на кнопку возле кровати, прибежит врач. И напоминаю, мне не два года, а восемнадцать. Переживу как-нибудь несколько часов без твоей компании. Не беспокойся. А вот тебе нужно отдохнуть. Иначе ты просто свалишься от усталости. Или забыл, как ночью у тебя поднялась температура?