Бали - остров живых богов

Об одной особенно впечатляющей встрече с нини рассказывает швейцарский художник Тео Майер, проживший на Бали более двадцати лет: «Однажды в Исехе я последовал за женщиной, которая с нини направлялась домой. Она шла медленно и торжественно. Никто не смел поздороваться или заговорить с ней, но всякий, кто встречался ей на пути, почтительно склонял голову. Перед входом в амбар сидел ее отец. Руки он держал сложенными у лба, приветствуя ее как богиню. Сын встретил ее по старому обычаю: «Рату (повелительница. — Пер.), будь к нам милостива. Дай нам, пожалуйста, мерту (сущность жизни. Пер.)». Держа между пальцами цветок, он также поднес сложенные руки ко лбу. Для духов было выплеснуто на землю пальмовое вино. После этого дочь поставила священный нини в расписанную красками вазу для жертвоприношений. Для богов на столе разложили фрукты, рис, пирожные, жареных кур и поросенка на вертеле. Рядом с богиней риса возвышалась гора платочков из парчи, маленьких чашечек с духами, миниатюрных гребешков, пудры й цветов. Сын стал молиться: «Пожалуйста, возьми наш простой амбар и сделай его своим высоким троном!» Затем другой член семьи внес богиню риса в сарай и усадил ее на украшенное цветами место. Из пищи, предназначенной для жертвоприношений богам, был приготовлен праздничный обед. Мужчины налили себе из глиняного кувшина изрядное количество пальмового вина. Для девочек бабушка сварила освежающий напиток: в молоко зеленых кокосовых орехов она натерла мякоть фруктов и добавила размельченные семена, фрукты, перец и соль».

Обряды, связанные с нини, имеют такое же многообразие вариантов, как и все на Бали. Однако везде следуют общему традиционному порядку. На каждом празднике обряды состоят из магико-мистического действа, ритуальных жестов и диалогов, а также из простых, земных радостей, которые связаны с жертвоприношениями. Обычно жертвоприношения для богов, состоящие из сластей, после того как они выполнили свои важные магические функции, в которых боги принимали личное участие, становятся особенно желанными и вкусными для людей.

После праздника начинается большая работа. Перед тем как мужчины отправятся на поля убирать урожай, они подстригают себе волосы. Те же мужчины, у которых есть беременная жена, волосы оставляют нетронутыми, чтобы уберечь от беды и жену, и ожидаемого ребенка.

Рано утром слышится призыв кулкула — бамбукового барабана. Его низкие звуки созывают всех жителей деревни — мужчин и женщин. Дома остаются лишь «нечистые» женщины. Веселые, в пестрых одеждах, в широкополых шляпах из пальмовых листьев или соломы, балийцы отправляются на поля. Каждый в правой руке несет небольшой нож для срезания колосьев, причем держит его так, чтобы пронести незаметно мимо богини риса.

Сегодня, как и тысячу лет назад, рис срезают пучками и связывают в снопы, которые потом, как огромные букеты цветов, подвешивают к коромыслам, и молодые люди быстро несут их домой, покачиваясь под тяжестью ноши.

Когда последнее поле деревни убрано и снопы внесены во дворы, где их некоторое время оставляют лежать под открытым небом для сушки, можно считать, что наиболее трудная, но в то же время и самая приятная часть работы половины года позади: ведь на Бали в большинстве местностей получают по два урожая в год.

Теперь село готовится к празднику урожая — «бебан-тенану», который в разных местностях отмечают по-разному. Очень богатую и, возможно, в наибольшей степени уходящую корнями в традиции форму праздника наблюдал в восточнобалийской деревне Селат и подробно описал Тео Майер. Предоставим ему слово:

«В Селате поля расположены по направлениям частей света, и крестьяне-рисоводы в соответствии с этим делятся на четыре группы, называемые, питпит». Существуют северо-западные, северо-восточные, юго-западные и юго-восточные группы. Четыре группы обеспечивают пищей свои семьи из относящихся к ним частей. Часть урожая предназначена храму.