Балкон

– Никто меня учить не будет, – агрессивно посмотрел он мне в лицо, продвигаясь к своей парте. – Тем более вы учитель, ля. Плохой спортсмен – хороший тренер. Слышали такое?! Так вы тот самый спортсмен-неудачник. (/)

14

В огороде бузина, а в Киеве дядька – Гришин папка сует мне уже не пару купюр, а жирную котлету. ЕМ опять сошёлся со мной в коридоре после родительского собрания и блатует своим деревянным позерством, оправдывая сына. Как же жалок он в моих глазах.

– Борисыч, ты что серьезный-то?! Обижает что ли кто?! Хе-хе-хе.

Я не буду отвечать на это.

– А то смотри. Поможем, хе-хе… Лаванду возьми. Что ты?! Гордый что ли, ха-ха-ха, – он продолжал.

– Ну как хошь… – с бо́льшей обидой, нежели в прошлый раз, убрал он свои деньги. Наверное, его уязвил мой холодный презрительный взгляд.

– Гришка не хотел тебя задеть! Но не душить же мне его теперь?!

– Нет.

– Ну о том и речь, ёпты! Была бы ещё какая ебала́, а тут просто заговорился парень. Кстати, как тебе стишок про мать?! Ха-ха-ха. Без купюр. А? Я разъебался знатно.

Я проигнорировал его тупость .

– Не волнуйтесь, всё нормально. Мне пора идти. До свидания.

Я развернулся и пошёл, чувствуя на своём затылке его злобный взгляд.

15

Автору виднее со стороны, как Егора Михайловича оскорбило моё поведение. В его приближении картина выглядела следующим образом: по мере удаления от места встречи ЕМ больше и больше раздражался, жалел, что хотя бы в след не крикнул какую-нибудь гадость. «И какую бы надо было?» – вопрос. Хлопнув дверью, он сел в скрипучее кожаное сидение заднего ряда.

– Валера, домой давай, – и, не поворачиваясь, адресовал слова Грише:

– Сергей Борисович твой – вафел.

– Я тебе говорил.

– Общался как с нелюдем, ёпты.

– А давай, бать, его в блеклист нашей больнички добавим. Я видел его там, с мамкой что ли. Пускай в государственную ходит.

Меценат молчал.

16

– Затупелый нувориш. Харя, извозюканная во фрикасе. И сынок – такой же хуесос.

– Да тише ты, – засмеялся Вадим.

– Я так, ради комичности комедии. Но всё-таки будет ещё долго жить новый русский. Вот представь, я бы взял у него эту котлету. Интересно, сколько в ней?! Тысяч 50-100, наверное?

– Потому что может!

– Могёт!

– Но ты ему не дерзи особо, они с директором – неплохие знакомые. Спонсирует гимназию! И в принципе, если без шуток, – неплохой мужик. Кроме пары ТРЦ, учредил неплохую сеть клиник у нас в городе.

– Но сынка его – тот ещё.

– Ты давай, детей не трогай, тем более, в учительской. Я не все, кто понимает, что ты неформальный парень с юмором. Осторожней.

– Да, – улыбнулся я. – Спасибо за заботу. (-…)

17

– Правильно говорит Бродский:

«… лучше поклоняться данности

с глубокими её могилами,

которые потом,

за давностью,

покажутся такими милыми…» Данность – быть хорошим наставником. Пускай бывают неприятности. Но и что?!

– Но и ничего. Сам же раздул эту мелочь.

– Нет. Ты видел этого Гришу сегодня? Написал сочинение, за которое можно… Да я не знаю, что можно. У него ведь уже получается вывести меня. Да, лучшая гимназия города, а дети умнее меня. Ложка мёда с горкой. Но тем виднее этого мелкого гадёныша.

– Как тебе новый табак?!

– Нет. Я люблю свою работу, она приносит мне огромное удовольствие. Жизнь меня более чем устраивает. Но вдруг появляется мелкий прыщ и становится болевой точкой. Казалось бы, отпусти, забудь. Но именно из-за таких мелких пигмеев жизнь портится.

– Как тебе табак, говорю?!

– Да не знаю. Не приносит мне былого удовольствие твоё… Подожди, мама звонит.

Я положил окурок в банку, и ответил на вызов.

18

– Привет, ма.

– Привет, сынок. Как твои дела?!

– Всё нормально. Есть пара неприятностей с работой. Но не суть… У тебя как?!

– Ну ладно. У меня приём почему-то отменили и через регистратуру не получается дозвониться. Так что не буду отвлекать тебя от дел послезавтра. Только напиши мне номер врача, чтобы я с ним лично договорилась.

– Не берут трубку?!

– Да. Дозвонилась по номеру, спросила доктора, почти записалась, но опять отменяют. С моего телефона до них звонок не доходит.

– Странно. Тогда я завтра запишу тебя, чтобы мы вместе сходили.

– Если я тебя затрудняю, лучше дай мне номер и я договорюсь.

– Живот болит?

– Я на постном меню сейчас. Так что меньше, – раз так сухо говорит, всё плохо.

– Завтра запишу тебя.

– Хорошо, сынок. Не забудь, пожалуйста.

Надо бы, правда, не забыть. Поздний звонок – весомая причина поторопиться. Так подумал я и через минуту забыл думать о заботе. Мама мне сказала: «Ты у меня настоящий молодец. Улыбнись!», и я принял эти слова почти безответно, несмотря на то, что поддержка была важней ей.

19

Зато на следующий день был активен в общении с Дариной, учительницей истории, которая зашла ко мне в кабинет. Мы обсуждали интерактивную выставку современного искусства. Мне нравилась её простота и женственность. Она смотрела мне прямо в глаза и смеялась.

– Не знаю. Что за неаккуратность. Можно было бы сместить все линии сюда. Полоска рыхлая. В общем, я не разделяю мнения о гениальности автора. Руки бы стоило помыть и бумажку подложить.