Балкон

– Суть в сюре. Если линии были бы смещены, была стандартная компоновка, когда здесь, наоборот, твой шаблон ломается. Не сможешь предвидеть этого варианта развития композии, пока не увидешь финал, – я был согласен, но решил высказаться ей в противовес. Спорить не стала, мы пошли дальше. …

– Ты, кстати, очень красивая сегодня. В прочем, как и всегда.

Она наклонила подбородок от стеснения к груди, улыбаясь, и покачалась.

– Можно будет прогуляться в конце недели, если ты свободна.

Она нежным тоном ответила «Давай».

Очень милая. Раньше я на неё так близко не смотрел. Единственное – попрощались скомкано, потому что в дверь стали долбиться. (-.– -)

20

Как вы думаете, кто?! Гриша. Он с ржанием ввалился в кабинет и невольно толкнул Дарину.

– Осторожней. Открой глаза, – сказал я ему.

Без извинений, с презрением он громко ответил: «Бомжур!» – и, хлопая размашисто в ладоши, пошёл к своему месту. «С-с-с-с» сквозь зубы и бешеные глаза. Но я сдержался, спросил у Даши, всё ли хорошо, впустил детей в класс и закрыл дверь.

Стоило приставить его к стенке, принудить к извинению, наплевав на его статус ребенка. Этот собачий сын ещё более оборзел. Он покрикивал что-то друзьям, светил обновками и потрясывал гребнем.

Я сделал ему замечание, он что-то ответил, и все засмеялись. А? Не расслышал и пару секунд стоял в растерянности, захлебнувшись собственной яростью. Все заметили моё замешательство, и я как-то неуклюже перешёл на тему урока, хотя Гриша продолжал говорить наравне со мной. Мне казалось, что в глазах детей я его не замечаю потому, что боюсь. Но сейчас не было ответа, как его урезонить.

– Задание по партам. Вы писали сочинение по Шинели (Гриша прыснул на весь класс). Сейчас выведу на проектор отрывок из рассказа, а вы в парах попытайтесь сформулировать ответ на вопрос: «Какие характерные особенности гоголевской прозы присутствуют в приведённом фрагменте «Шинели»?»

21

Парта 1.

Подруга Эли.

«Юмор, ирония, гротеск, говорящие имена. Много чего. Он сыплет лирическими отступлениями, в которых и дизморалит…», – она прервалась и посмотрела на Элю.

Эля.

Она вообще не слушала, но хихикала над перлами Гриши, который был все шумнее.

Прекрасная девочка, умница и красавица, мало ли кто забыл. Но сейчас она меня расстраивала.

Парта 2.

– Гоголь, как всегда, в принципе, непринужденно разговаривает с читателем. Каламбурит.

– Каламбуря. Ну и плюс детали, их очень много. Работают на общий замы…

Парта 3.

За ней сидел Гриша, визги которого уже было не перекричать. Молчание в ответ на его провокационное поведение стало карт-бланшем на полную вседозволенность. Поэтому я нетерпеливо подошёл к нему:

– Как думаешь, ты не громко разговариваешь, Гриша?!

– Да нет. Вполне, – и игнорируя моё присутствие, продолжил он, как гиена, ржать.

– Урок идёт. Слишком громко, – строго сказал я ему:

– И чё? Шинелька! – и опять загоготал, вместе со всеми остальными.

– Либо замолкаешь, либо выходишь из класса, – Шинелька?!

– Ага. Так и понял. Ты, конечно, Сергей, такой дефолтный. Запрещаешь, ноешь. А мы, между прочим, насчёт темы урока общаемся.

– Не понял, когда я стал для тебя Сергеем. Край держи. Замолчи или серьёзно выйдешь из класса.

– Так с рождения Сергей, – повернулся Гриша к подсосам, и не думая внимать моим замечаниям. В бешенстве я показал на дверь и тихо проговорил:

– Выходи.

– Да ладно тебе, – сделал он паузу, смотря за реакцией окружающих: – Вам, то есть. Мы «Шинельку» обсуждали. А я вас так давно зову, представляете совпадение?! Акакий Акакиевич…

Его провокация работала, хотя я знал, что чрезмерная агрессия подавляет. Но в сегодняшнем бесовстве я совершил крупную ошибку. Не дослушав, пока он закончит меня унижать, я несоразмерно даже его гадости закричал: «Выходи!»

Физиогномика его продемонстрировала не только отсутствие боязливости, но и, более того, ненависть до покраснения:

– Пошёл ты нахуй, – вполголоса отчётливо произнес он, – какая же ты нормисоблядь ебаная. Постоянно…

Я рванул его за рукав, он быстро поднялся на ноги и несильно пробил мне ногой в икру. Я немного отшатнулся, но стерпел, понимая, что нельзя отвечать. Гриша опять двинулся на меня, и я резко оттолкнул его от себя: он полетел назад и упал на спину.

22

Меня вызвали на ковёр, хах. Вызвать на ковёр – такое несуразное выражение. Кажется, что этимология его растет от каких-нибудь смердов. В нём я слышу раболепскую боязнь и ненависть к начальству. А начальство, вероятно, должно быть маслянисто-ожиревшим, чтобы вызывать у нижестоящего опасение запачканным ворсом. Или они спокойно ходят по ковру в ботинках?! По краю этого ковра и прокладывается линия водораздела. Я ощутил её, пока директор отчитывал меня.

– Ты, Сергей, кто? Учитель?!.. Жди повестки в суд от его отца теперь. Ты что, не знаком с законодательством нынешним?!.. Слушай: