Баллада о байкере

– Красавец. Ладно, хоть это и не мое дело, но ты пару дней на глаза Молоту не попадайся.

– Спасибо.

Раздался гул, и на площадь выехал Сумрак со свитой. Разговоры быстро затихли, все ждали, с чем приехал вожак.

– Приветствую «Южную магистраль»!

Главный байкер переждал, пока затихнет ответный рев.

– Сегодня удачный день. Мы договорились о сопровождении нескольких хороших конвоев!

Вновь раздались крики радости, на этот раз смешанные с нетерпением. Конвой – это всегда деньги, а хороший конвой – деньги немалые. Каждый надеялся, что именно ему достанется большой куш.

– Пять конвоев. Четыре от границы со Слобожанщиной в Петербург, Мурманск, Самару и… – Сумрак сделал паузу, – и Уфу!

Да, последний конвой был что надо. Не удивлюсь, если его возьмет сам вожак.

– Пятый забираем сегодня на терминале в Стрелецком и ведем в Новороссийск через Ростов. Через десять минут в почте ищите сообщение, в нем будет указан конвой и точка сбора.

Сумрак развернулся и уехал.

Он поступил чертовски умно. Дружба дружбой, но лишние споры по поводу конвоев до добра не доводят. Я засек время, выкурил две сигареты и проверил пистолет с винтовкой. Восемь минут. На площади стали взрыкивать моторы, и байкеры начали разъезжаться. Десять. Я посмотрел на мотоноут. Может, со временем ошибся? Пятнадцать.

На площади остались только совсем молодые ребята, принятые в «Магистраль» два-три месяца назад, и Джимми Ди.

Меня оставили с носом.

Ревел мотор. Деревья размазывались в коричнево-зеленую стену. На стекло шлема налипла мошкара. Кажется, я никогда еще не выжимал из «Кавасаки» полную мощность. Московская трасса бежала под колесами, а в мониторе заднего вида мелькал Джимми Ди, отчаянно пытавшийся не отстать. Гоню под двести, не успевает Джим. Конечно, я же не помню, чтобы он сам перебирал байк, все на комп полагается. Вот и тормозит из-за политик безопасности.

Но скорость все же пришлось сбросить. Относительно ровный участок дороги закончился с правым поворотом, пошел волнистый асфальт, на котором сложно держать равновесие.

– Сдурел совсем? Куда мы так несемся? – раздался в наушниках голос товарища. – Тебе что, жить надоело?

– Не кипятись, сам вызвался со мной покататься.

– Да! Но я ж не думал, что ты так рванешь. Так куда мы едем?

– Уже приехали.

Мы подкатили к Звоннице, и я заглушил мотор. Старая башня с колоколом стояла на Прохоровском поле уже лет сто. Или меньше? Точно не помню. Когда-то к башне ежегодно приходили с цветами и поминали павших в старой войне, но после новой появились другие места памяти и другие герои. Звонница обветшала, лет пять назад обрушился купол. Время от времени предлагают ее восстановить, да только кому сейчас нужна башня в чистом поле? И даже проходящая мимо железная дорога не спасает, остановки тут нет, еще и слушок бродит нехороший, мол, на кровавом месте построено, лучше не трогать.

– Зачем мы сюда приехали?

– Отдохнуть. Здесь нас никто трогать не будет. Давай откатим байки.

Я повел мотоцикл за Звонницу, Джим нехотя потащился за мной. Мы присели на обломках купола. Башня защищала от ветра и солнечных лучей. Удобное местечко. Земляк вытащил две банки пива. Чего нет на моем японце – так это портативного холодильника, у Джима он прикручен к «НовоЯве».

Я открыл пиво, плеснул немного на камни. Зачем – не знаю. Язычник проснулся, не иначе.

– Хорошо здесь. Тихо.

– Ти-и-ихо, – передразнил меня Джимми. – На кладбище тоже тихо. А продолжишь в том же духе – будешь наслаждаться тишиной, так сказать, изнутри.

– Брось. На дорогах опасно хоть так, хоть эдак.

– Оно да. Оно конечно. Только я предпочитаю знать, за что рискую, а не мотаться сломя голову.

Я помрачнел. Конечно, когда ты в конвое, то сразу все становится ясно и понятно: вот ты, вот груз, который надо доставить, а вот враги. Стреляй в них, и будешь цел сам.

– Думаешь, Молот руку приложил?

– А кто же еще? И я, между прочим, тоже из-за тебя не попал в конвой. Так бы сейчас ехал в Мурманск какой-нибудь и денежки считал. А теперь сижу тут с тобой, мало того, что чуть не убились по дороге, так еще и…

– Джимми, как думаешь, почему Барка подписал контракт именем байк-клуба, а не от себя лично?

– Я почем знаю? Съезди к нему и спроси.

– Нет, ну ты подумай, во что мы выродились? Нашивки, субординация, ни дать ни взять – армия. Где та свобода, о которой нам рассказывают? Все решает заевшаяся верхушка, которая никого к себе не подпускает. Конвои распределяет между собой или своими любимчиками, попасть к ним – нереально, просто не пустят. Вот почему Нырку уже пятый конвой подряд дают, причем хороший конвой, а нам – ничего? И заработать на стороне – тоже шиш, потом сам рад не будешь!

Я осознал, что кричу. Замолчал, хлебнул пива, пытаясь успокоиться.

– Зато сейчас можно заработать деньги. А раньше ты был свободным и нищим, покупал на последние гроши моторку и ездил на том древнем коромысле. И уж точно на «Кавасаки» не заработал.