Баллада о Лорелее (СИ)

— Кэт… не стоит расстраиваться раньше времени. — сказал он. — Ведь ничего определенного пока неизвестно. Может быть, это и не Рон вовсе…

Катя медленно повернула голову.

— Вы знаете, что именно там произошло?

— Синдром Бергмана-Флетчера, — ответил Алекс и отвернулся. — Настиг пилота, когда автобус находился на высоте примерно трехсот метров… Кэт, успокойтесь, пока еще нет никаких подробностей катастрофы. С чего вы взяли, что это Рон?

— Я знаю, — упрямо ответила Катя.

Возразить на столь убийственный аргумент было нечего. Снова воцарилось безмолвие, нарушаемое лишь ровным гулом двигателя и тонким свистом воздуха за обтекателем кабины. Потом Алекс, не глядя на Катерину, начал говорить.

— Сегодня утром пришла информация из наших лабораторий. Теперь «Celestial Food» придется весьма туго. Наконец-то мы сможем прижать их всерьез, а, в лучшем случае, и вообще прикрыть эту лавочку. Стопроцентно доказано, что убийственный синдром — порождение нашего Arbor fern. Вот уж воистину уникальное растение, просто неисчерпаемое на сюрпризы!

Алекс говорил негромко, его голос едва перекрывал шум двигателя, но слова оказались столь весомы, что, похоже, сумели-таки достучаться до сознания Катерины. Она повернула голову и уставилась на своего спутника пристальным взглядом, явно ожидая продолжения.

— Независимая экспертиза показала, что торн имеет свойство накапливаться в организме курильщика и в основном именно в мышечных тканях. Судя по всему, существует некая предельная концентрация, после которой синдром становится неизбежным. Образно говоря, критическая масса. К сожалению, конкретное значение этой величины установить практически невозможно, для каждого отдельного человека оно свое. Иными словами, один курильщик может употреблять торн годами, и с ним ничего особенного не случится. А другому хватит всего лишь пары сигарет. Так что никаких предсказаний и никаких рекомендаций.

Алекс коротко глянул на Катерину, убедился в том, что полностью завладел ее вниманием, и продолжил:

— Эти данные получены в наших лабораториях еще месяц назад. А теперь то, о чем стало известно буквально вчера. Оказалось, чтобы запустить механизм разрушения, нужен некий внешний фактор, своего рода взрыватель или, скажем, спусковой крючок. Детонатор. После достижения предельной концентрации торн словно дремлет и ждет своего часа, никак себя не проявляя в ожидании того самого постороннего воздействия. И как только на сцене появляется детонатор, взрыв следует незамедлительно. Главная трудность как раз в том, что до сих пор никак не удавалось определить, что же именно способно сыграть роль спускового механизма. Рассматривались самые разнообразные, порой просто экзотические варианты. Все впустую. И вот, наконец…

Он снова взглянул на Катерину. Она сидела на месте второго пилота в напряженной позе и смотрела прямо перед собой. Однако, Алекс был убежден, что она не пропустила ни слова из его рассказа.

— Это пыльца, — сказал он. — Да-да, та самая золотистая пыльца, что покрывает целые гектары в Долине Тысячи радуг. И которая ответственна за чарующее, воистину волшебное зрелище, которым мы с вами наслаждались накануне вечером. Человеку с предельной концентрацией торна в мышечных тканях достаточно сделать всего лишь один вдох пропитанного пыльцой воздуха, и готово — синдром Бергмана-Флетчера обеспечен.

Последние слова Алекса произвели просто ошеломляющий эффект. Катерина смотрела на него огромными круглыми глазами, а уголки губ слегка подрагивали. Да она же в ужасе, подумал Алекс.

— Что с вами, Кэт? — спросил он. — Вам плохо? Снова я вас напугал…

Она отрицательно покачала головой. Впечатление создавалось такое, что слова комом застряли у нее в горле, она хочет и никак не может сказать что-то очень и очень важное, что-то такое, от чего зависит сама жизнь. Алекс встревоженно поглядывал в ожидании, когда же, наконец, ей удастся преодолеть спазм.

— У вас есть медицинская повязка? — голос Катерины прозвучал глухо и еле различимо на фоне шумов.

— Повязка? — Алекс скорее догадался, чем услышал. — Какая повязка? Зачем?

— Обычная медицинская повязка, респиратор… хоть что-нибудь…

Алекс смотрел на Катю в полной растерянности. Некоторое время они буравили друг друга взглядами, а потом в его глазах, наконец, возникло понимание.

— Хм, — сказал он. — Признаюсь, весьма неожиданно… Ну что же, я разворачиваюсь. Вам противопоказано появляться в Долине.

— Нет! Я должна быть там несмотря ни на что. Все, о чем я прошу — повязка или респиратор.

Алекс долго молчал. Потом, видимо, принял решение и сунул руку куда-то за сиденье.

— Вот, берите, — сказал он, протягивая Катерине прозрачную маску с воздушными фильтрами по бокам. — Противогаз, гораздо эффективнее любого респиратора.

— Спасибо, — Катерина взяла маску, повертела в руках и, наконец, положила на колени. — Я, наверное, должна объяснить…

— Нет, — ответил Алекс. — Не стоит. Я понимаю.