Баллада о Максе и Амели

У собаки-матери был младший брат,
У которого росли перья.
Все собаки смеялись и называли его Пером.
Перо был грустным,
Перо сердился,
Перо не хотел больше жить.
Он выл на луну:
– Почему у меня перья?
– Иди ко мне, – отвечала луна, – я тебе это разъясню.
– Идти к тебе? Но как?
– Расправь свои перья!
Перо расправил свои перья,
И под них нырнул ветер.
Собака-мать крикнула:
– Лети, братик, лети!
Перо подскочил и полетел,
Полетел мимо облаков
К луне.
И луна сказала:
– Перья у тебя для того, чтобы спасти свою свору!
Перо тут же увидел, что приближаются вороны.
Они стали бросать в свору камни.
Собаки выли,
Собаки кричали,
Собаки умирали.
Перо подлетел к воронам,
Укусил ворона-отца за шею,
И ворон-отец упал на землю.
Вороны улетели.
Никто больше не смеялся над Пером,
А собака-мать сказала:
– Ты уже больше не младший брат мне.
– Не младший брат?
– Нет, ты просто мой брат!

Я всегда надеялась, что мое коричневое пятно, отличающее меня от моих братьев и сестры, может быть чем-то вроде оперения. И что луна скажет и мне, что я спасу свою свору, потому что я – особенная. Но луна никогда мне ничего не говорила. Я, тем не менее, не теряла надежды. И сейчас терять ее мне уж точно не хотелось.

Я посмотрела на Макса. Он заснул, и от него уже больше не пахло страхом. Я сумела отвлечь его от его страха. Я гордилась собой. Хотя я и не могла петь так красиво, как Песня, мне, возможно, с течением времени удастся этому научиться. А если я могу научиться петь, то разве я не могу научиться и многому другому? Возможно, я смогу стать такой сообразительной, как Мыслитель. И такой быстрой, как Гром. И такой сильной, как Первенец. Сейчас, когда их не было рядом со мной и они не могли продемонстрировать мне, насколько они лучше меня, мне все казалось возможным. Абсолютно все!

Казалось до тех пор, пока птица вдруг не сказала:

– От твоих завываний у меня тоже может начаться понос.

Я посмотрела на нее, сидящую в свете луны на своей ветке. Я слишком устала для того, чтобы что-то сказать ей в ответ. Сегодняшний день был весьма утомительным. Таких дней раньше в моей жизни никогда не бывало. Дыхание Макса стало тихим. И равномерным. Мне было приятно его слушать. И я надеялась, что смогу послушать его и в следующую ночь.

14

На следующее утро Макс ткнулся в меня своей мордой:

– Проснись!

Я тут же встревожилась и стала прислушиваться и принюхиваться, но от Макса страхом не пахло. Птицы нигде видно не было. Я попыталась ее учуять. Безрезультатно. Она, значит, улетела. Прекрасно!

Макс снова ткнулся в меня мордой:

– Мне опять приснился сон.

Я встала и отошла от него чуть в сторону вдоль ряда кустов. Мне не хотелось еще раз выслушивать такой ужасный сон, как тот о человеке в маске ворона. Мне не хотелось снова мысленно представлять себе, как собакам вспарывают животы.

– Дай же я тебе расскажу!

Макс умоляюще посмотрел на меня. При этом его глаза сверкнули, как два отшлифованных черных кремня. Ну как я могла устоять перед таким взглядом?

– Пожалуйста, расскажи только то, что в этом сне есть хорошего.

– Хорошо, только хорошее, – ответил он. – Я плыл на корабле.

– А что это такое – корабль? – спросила я.

– На море, – продолжал Макс, не отвечая на мой вопрос. – На широком-широком море. Со всех сторон вокруг меня можно было увидеть только воду. До самого горизонта.

Я попыталась представить себе, что вокруг меня лишь вода. От одной только мысли об этом у меня начала кружиться голова.

– Корабль был огромный. И сделан он был из одного лишь дерева. На нем находилась целая сотня людей. Сотня людей и один пес. Я. Мой хозяин взял меня с собой…

– Тот самый, который надевал на тебя поводок?

– Нет, это был другой человек. В другие времена и…

– В другие времена? Что это значит?

– Пожалуйста, перестань меня все время перебивать! Это довольно трудно объяснить, но я наконец-то понял, что должны означать эти сны.

Макс помолчал несколько мгновений в ожидании, что я опять что-нибудь скажу. Но я ничего не сказала. Тогда он продолжил свой рассказ:

– В этом сне я был коричневым курчавым терьером с черной спиной. Меня звали Ровер, и моим хозяином был капитан английского торгового флота.