Баллада о Розеттском камне

— Вы попали в число лауреатов. Где вы работаете? Так, значит, ваш билет у Сидорова. Завтра обязательно его найдите, приходите на вечер, мы вам вручим грамоту.

(Петр, Петр мой! Если бы ты мог узнать…

— Хватит. Помни о детских качелях.

— Хорошо, я помню. Я теперь выдержу все, что угодно.)

Какое волшебное слово — «выступать»! Это означает: уже с утра, проснувшись, принадлежать не себе. Это значит весь день готовиться, надеяться, ждать — счастливо и тревожно, а вечером — взлететь на сцену, будто на крыльях!.. На праздник физиков очень трудно попасть, и если там грамоту дадут — значит, живешь не зря… А ценный подарок — это, конечно, книга. Если с буквами — ее можно читать, а если с картинками — смотреть, а потом — беречь всю жизнь, чтоб лет через пятьдесят показывать детям и внукам. Тем более что послезавтра — день рождения, так что самый лучший подарок — вот он, завтра будет вручен… Я выйду на сцену и… В чем?! В чем «выйду на сцену»?! На выпускной бал, на бракосочетание, на самые торжественные дни жизни принято шить платья, и потому я на самый важный день в моей жизни тоже обязана сшить — и сошью! — новое платье. Сиреневое, а к нему — непременно! — пояс и шарф! (Шарф — это хороший символ. Это знак того, Петр, что мы о тебе — не забудем…).

Наутро Леночка отыскала в институте Сидорова, но он отвечал, что не в курсе. «Так что же мне — без билета?.. Тогда… я не пойду…» «Могу отдать тебе свой». «Мне чужого не нужно… Если б я знала, я бы никогда…» «Ладно, не будем разбираться, кто тебе должен дать билет (они объявляли конкурс, они и должны). Завтра приходи прямо в ДК, спросишь меня. Зря не расстраивайся, билет будет, все уладится».

— Лена!!! Какая ты красавица, так бы тебя и задушила в объятиях! В АБВГДейке готовишься выступать? Рассказы смешные читать, да?!

— С чего ты взяла?!

— А чего ж ты раскрасилась, как клоун?! Я думала, чтоб люди сразу расхохотались!

— Одно у тебя на уме: цирк да клоуны!

— А о чем с тобой еще говорить? О шахматах — ты не поймешь.

— По-твоему, я в шахматы не умею играть?!

— Неужели?! Лен, честное слово, судя по твоему лицу, кажется, что ты о них не имеешь никакого понятия!

— У меня что — глупое лицо?

— Лен, люди не могут блистать во всем: с красивыми лицами в шахматы не играют…

— Скажи, почему ты мне всегда настроение портишь?

— Не сердись, Лен, бывают детки и похлеще. Тебе еще с соседями повезло… Ой, совсем забыла! У наших двоечников какой праздник! Вот кому повезло! Еще больше, чем тебе! В понедельник комиссия из районо приезжает, так Зоя Александровна сказала, чтоб они два дня в школе не появлялись, чтоб впечатление от класса не портить!.. Вот повезло, так повезло! Такое раз в жизни бывает!.. Лен, что ты хмуришься, ведь будут морщины! Тебе и так столько пришлось претерпеть, прежде чем документ о грамотности дали…

— Да не о грамотности! Грамота — это награда. Как пятерка.

— Приходи скорей, уж очень хочется посмотреть, какая такая эта грамота! Я спать не лягу, пока эту грамоту не увижу!

Леночка летела по улицам, повторяя про себя чужое прекрасное стихотворение, которое ассоциировалось у нее со счастьем:

Раковины черны —
как края граммофонных пластинок.
Ты, засучивши штаны,
мидий ведро набери.
Черная музыка сфер — Бетховены и Робертино.
Вкусен из музыки суп!

У входа в ДК — шеренга оперотрядовцев. «Ваш билет!» «Мой билет у Сидорова. Позовите его, пожалуйста». Молчание. Наверное, не слышат. «Понимаете, я автор, мне грамоту будут давать!» «Меня не видят, будто я — тень», — подумала Леночка. Слезы подступили к глазам, мучительно сжалось горло. Повернуться и уйти? Ноги будто приросли к асфальту. «Очень хочется посмотреть, какая такая эта грамота…»

«Разрешите, — обладатель властного голоса отодвинул Леночку в сторону. — Мой билет у Сидорова». Немедленно (!!!) стоящий рядом глухонемой достал из кармана конверт с именными билетами. «Вот же моя фамилия!» — закричала Леночка. На белой картонке, перечеркнутой с одной стороны, была проставлена фамилия, а под ней: «Ряд 18, б/м»… Всего-то и надо было, что достать из кармана конверт… Ничего, уж теперь-то все пойдет хорошо. Жаль, Петр не узнает…