Балом правит любовь

— Пока вы не сказали ничего такого, что могло бы бросить на вас тень. Предпочтение ваше имело законные причины. Вы же, по крайней мере, думали, что любите вашего избранника.

Диана грустно улыбнулась.

— Да, я питала к нему привязанность, хотя теперь, после всего, что было, не могу в это поверить.

— Так что же заставило вас изменить свое мнение о нем?

Диане всегда было нелегко возвращаться к этой теме, но на этот раз нужно было рассказать все.

— У нас с лордом Дерлингом… возникли разногласия по поводу предмета нашего спора. Я рассмеялась. В этом-то и была моя ошибка. Он оскорбился и продемонстрировал свое неудовольствие… применив физическую силу.

Улыбка Эдварда померкла.

— Он ударил вас?

— Да. Ударил с такой силой, что я упала.

Эдвард окаменел.

— Он что-то сказал вам при этом?

— Ровным счетом ничего. Он просто смотрел на меня, как бы ожидая, что я что-то скажу ему. Но я молчала: его выходка лишила меня способности что-либо говорить… — Диана, запнувшись, тяжело сглотнула и заставила себя продолжить: — Наша следующая встреча состоялась за два дня до свадьбы. До этого я не могла принудить себя встретиться с ним. Все это время я пыталась как-то оправдать его действия, но найти им оправдания не смогла. Я не могу найти их до сих пор.

Эдвард поставил свой бокал на каминную полку.

— Он попросил у вас прощения, попытался как-то загладить свою вину?

— Нет. Он держался так, будто ничего не случилось.

Эдвард с недоверием воззрился на Диану.

— Он что, отрицал то, что ударил вас?

— Да, и мои обвинения его до крайности поразили.

— И что вы тогда ему сказали?

— Я не знала, что сказать. Я не ожидала такого от мужчины, которого считала благородным человеком и которым восхищалась. — Диана опустила глаза на бокал шерри. — Его рукоприкладство и его отказ признать потом свою вину стали причиной принятого мною решения разорвать помолвку. Я перестала верить ему и страшно боялась, что, сделавшись его законной супругой, буду постоянно подвергаться насилию, а когда-нибудь, быть может, даже буду с позором выгнана из его дома.

Услышанное потрясло Эдварда до глубины души.

— У меня нет слов. Не могу поверить, что Дерлинг способен на такую выходку.

Диана взглянула на Эдварда. Неужели он ей не верит?

— Вы кому-нибудь рассказывали о случившемся? — продолжил расспросы Эдвард.

— Только тете. Мне было семнадцать, лорд Гартдейл. Я только что вышла из стен школы и была чрезвычайно наивна, я не знала жизни. Я не думала, что джентльмен может так поступить…

— Джентльмен так поступить не может. — Лицо Эдварда посуровело. — Я не имею чести близко знать Дерлинга, но я никогда не слышал о нем ничего такого, что могло бы подтвердить ваши слова. Да, он вспыльчив. Я и сам не могу похвастаться ангельским характером. Но безжалостно ударить беззащитную женщину… — Эдвард, не договорив, принялся расхаживать по комнате. На его скулах играли желваки. — На вас оставались раны?

Диана, удивленная, нахмурилась.

— Это имеет значение?

— Конечно. Синяки на теле были бы доказательством его рукоприкладства и верности ваших слов.

— У меня были синяки, — тихо проговорила Диана. — Но когда я сказала об этом лорду Дерлингу, он предположил, что я сама в этом виновата. Он, конечно же, не опустился до обвинений меня в намеренном причинении себе увечья, но предположил, что я, скорее всего, ударилась о дверь.

— Так значит, даже после предъявления ему неоспоримых доказательств его вины он продолжал отпираться?

— Именно так, милорд. При этом он довел до моего сведения следующее: если я кому-нибудь расскажу о случившемся, он всегда сумеет опровергнуть мое обвинение.

— И поэтому вы все скрыли.

— Отчасти поэтому, а отчасти потому… что я боялась его.

Эдвард долго молчал, осмысливая услышанное, а Диана терпеливо ждала.

— Лорд Гартдейл, — смиренно промолвила Диана. — Возможно, этот человек вам друг. К тому же он вскоре станет членом вашей семьи, а потому вы никогда не услышали бы от меня этой истории, если бы я не сознавала ответственность перед вашей сестрой. Мужчина, раз поднявший руку на женщину, будет способен на это и в будущем. При этом мне доподлинно известно, что такой случай уже и раньше имел место. Не одна я пострадала от лорда Дерлинга.

Эдвард прищурил глаза.

— У вас есть доказательство насилия, совершенного им над другой женщиной?

— Да. Я слышала об этом из уст дамы, которую хорошо знаю и которой всецело доверяю.

— Не будете ли вы так любезны сообщить, кто она и что она вам рассказала?

— Она была приглашена лордом Дерлингом в его имение, где устраивалась охота. Однажды вечером, выйдя из столовой, она заплутала в незнакомом доме и случайно оказалась рядом с комнатой, в которой лорд Дерлинг избивал одну молодую служанку. Он не подозревал, что его слышат, а потому дал себе полную волю. Если вам будет угодно, Аманда Таунли подтвердит чудовищную жестокость лорда Дерлинга.

Лицо Эдварда потемнело.

— Аманда!

— Да. Я также убеждена, что, допросив некоторых бывших слуг лорда Дерлинга, можно кое-что узнать и от них.

Эдвард снова погрузился в молчание. Наконец он поднял на Диану черные как ночь глаза.