Баловень судьбы

Ранним утром 9 июля, за час до наступления, его пелотон скрытно подобрался по известному уже пути к батарейному холму. Артиллеристы и их защитники вполне себе спали, но часовые и кашевары (всех с десяток) бодрствовали. Внезапно перед каждым из них оказался французский егерь с чулочно-песочным кистенем в руках и бедняги повалились на землю. После этого егери сунулись к пушкам, достали из поясных сумок гвозди и молотки, обмотанные войлоком, и стали вбивать гвозди в запальные отверстия (заклепывать пушки). Как ни тихо они били, но звуки эти были кем-то из австрийцев услышаны, и утреннюю тишину огласил истошный крик: «Алярм!». Из палаток, стоявших на обратном скате холма, стали выбегать еще не одетые, но уже вооруженные солдаты и мчаться к батарее. Тут самых шустрых стали встречать меткими пулями все прочие бойцы из пелотона Фонтанэ, успевшие занять бровку холма. Впрочем, клепальщики завершили свое дело, и Антон, бывший среди них, скомандовал отход. Стрелки, продержавшись еще с минуту, сделали последний залп и ссыпались вниз до полосы кустарников, в которых совершили «финт тетерева», то есть резво побежали на карачках вправо, уходя с линии выстрелов, которые не замедлили последовать. За кустарниками егерей ожидал коновод с их лошадьми, на которых они благополучно ускакали.

Рассказы о ловком су-лейтенанте конных егерей достигли ушей Сен-Сира, который как-то вечером, будучи в Леонберге (на подступах к Штутгарту), пожелал познакомиться с удальцом-хитрецом Фонтанэ. Антон видел командующего корпусом лишь мельком и ему запомнились его кавалергардская стать и проницательный взгляд. Войдя в дом на Ратушной площади (штаб корпуса Сен-Сир всегда располагал в городской ратуше, а сам селился в доме рядом), Антон преодолел две преграды в виде охраны и адъютанта генерала и, наконец, предстал перед будущим маршалом Наполеона. Когда адъютант отрекомендовал посетителя, дивизионный генерал (32 лет, сын кожевенника по фамилии Гувьон, но по ухваткам истый дворянин) окинул его стати внимательным взглядом, затем вперился секунд на десять в глаза и сказал:

— Я полагал, что слухи о Ваших подвигах, су-лейтенант Фонтанэ, преувеличены. Однако теперь верю, что Вы все их совершили. И совершите еще больше, если не нарветесь на пулю. Но скажите: Вы сами выразили желание стать конным егерем? Потому что я определил бы Вас сдуру в кирасиры…

— Это получилось случайно, мон женераль, — спокойно ответил Антон. — Однако я рад выбору судьбы, ибо рубка мяса меня никогда не привлекала, а охотиться в лесах и болотах мне привычно.

— Рубка мяса… Грубовато Вы оценили красу и гордость любой армии Европы. Впрочем, Вы ведь родом из Луизианы? Не жалеете, что променяли сельские радости вроде охоты и рыбалки на тяготы войны?

— Защита отечества — самое достойное занятие для мужчины.

— Разве Ваше отечество — Франция?

— Луизианцы твердо помнят, что их предки жили в самой прекрасной стране Европы. И в том, что французы решили, наконец, избавиться от сосавших их кровь и плоть аристократов, мы увидели благотворное влияние своей страны, Америки. Как же не помочь освободиться своим предкам и одновременно последователям?

— Прекрасный порыв, Антуан Фонтанэ. Отныне я буду следить за Вашим продвижением по службе и всячески ему способствовать. Кстати, ведь Вы прослыли среди егерей большим хитрецом? Не подскажете какой-нибудь хитрый ход для бескровного взятия Штутгарта?

— Думаю, он Вам известен, мон женераль. Ваш противник, эрцгерцог Карл, умелый вояка и мастер обороны. Но прошедшие бои показали, что он очень боится оказаться отрезанным от своих магазинов (складов, если кто не знает). Ближайшие из них находятся, вероятно, в Донауверте, у переправы через Дунай?

— Разведка сообщает, что так.

— Значит надо форсировать Неккар выше Штутгарта и начать или просто имитировать наступление на север, к дороге Штутгарт-Донауверт. Поручить это можно дивизии Тапонье, уже привычной к обходам. Тогда имперцы сами покинут Штутгарт.

— А если Карл решит отрезать Тапонье от Неккара, окружит его и разгромит?

— Вот потому предпочтительнее вариант с имитацией наступления. Оставив большую часть дивизии у переправы через Неккар, Тапонье сумеет ее отстоять и сможет при этом получать помощь от дивизии Дюгема. Главное организовать больше шума в избранном направлении. И тут было бы уместно использовать нашу резервную кавалерийскую дивизию…

— …в которой большой хитрец Фонтанэ командует всего лишь пелотоном. Думаю это недоразумение, которое я в состоянии исправить — хотя придется действовать через штаб Моро. В общем, су-лейтенант, быть Вам в ближайшее время лейтенантом и командиром эскадрона егерей. Если же генерал Бурсье не найдет Вам свободного эскадрона, то я заберу Вас к себе в штаб адъютантом — и пусть потом молит меня о Вашем обратном переходе в кавалерийскую дивизию.

Глава семнадцатая. Дело при Кирххайме