Бальзам Авиценны

– Конечно, – легко пообещал азиат.– Отчего не помочь? Помощь – тот же товар, урус-тюра! Сегодня я помогу тебе, а завтра наступит день, когда ты поможешь мне.

Больше они к этой теме не возвращались, но мысль о том, как надежно спрятать алмазы, прочно засела в голове Кутергина.

Дорога забирала все круче в горы, кони выбивались из сил. Нафтулла однажды вскользь заметил, что они за неделю проделали путь, на который обычно уходит больше двух недель. Куда же так торопился Сеид, ведь жаркая пустыня давно осталась позади? Даже верблюды с поклажей давно отстали! Что его заставляет насмерть загонять лошадей и принуждать людей чуть ли не сутки напролет качаться в седлах?

Неожиданно бешеная гонка кончилась: на одном из коротких привалов к лагерю Сеида прискакали несколько всадников. Они поговорили с караван-баши и уехали, а Сеид вдруг распорядился расседлать лошадей, добыть свежего мяса, сварить горячую похлебку и отдыхать. Откуда ни возьмись пригнали баранов, зарезали их, освежевали и вскоре над биваком поплыл дразнящий запах испеченного на углях мяса. Федор Андреевич терялся в догадках: отчего вдруг столь резкая перемена? Какие вести получил Сеид? Судя по всему, хорошие – с лица караван-баши не сходила веселая улыбка.

– Почему стоим? – поинтересовался капитан у Нафтуллы.

– На все воля Аллаха! – Купец набожно закатил глаза.

– Не знаешь, – констатировал Кутергин. – Ладно, спрошу у Сеида.

– Не надо, – очень серьезно посоветовал азиат. – Он не любит, когда суют нос в его дела, и может сильно рассердиться. Тогда я не обещаю устроить встречу со слепым.

– Хорошо, – согласился Федор Андреевич. – Но когда я увижу старика? Надеюсь, это мои дела, а не Сеида?

– На все воля Аллаха! – засмеялся Нафтулла и, оборвав смех, добавил: – Увидишь, наберись терпения, осталось несколько дней.

– Хорошо, – повторил русский. – Я подожду.

После дня отдыха начали подниматься к перевалу. Ощутимо похолодало, кое-где лежали небольшие сугробы снега, и капитан обрадовался им, словно привету из далекой,’милой сердцу Москвы или Петербурга. Как невообразимо далеки сейчас строгий и прекрасный Санкт-Петербург, как в зеркало смотрящийся в серые воды Невы и каналов, Александро-Невская лавра с тенистыми аллеями и ухоженными могилками пантеонов, широкий Невский, стрелой летящий от лавры к центру города. И Москва, с ее шумными ярмарками, малиновым перезвоном колоколов, древним Кремлем, горбатыми улочками и кривыми переулками. Бог мой, в какие дикие края занесло русского человека! Кажется, отдал бы половину жизни, чтобы сейчас месить сапогами непролазную грязь родных российских дорог, а не взбираться по горным тропам к перевалу вместе с караванщиками Сеида и льстиво-хитрым Нафтуллой.

Чем выше забирались в горы, тем больше становилось снега. Холодный ветер обжигал лицо, пронизывал до костей. А на ярко-синем небе сияло слепящее солнце – его лучи отражались в мириадах сухих и колких снежинок, вспыхивали в них разноцветьем огней и больно слепили глаза. Караванщики достали из хурджинов пушистые пучки конских волос и приладили их под шапки, как паранджу, опустив на лица. Нафтулла дал пучок волос Федору Андреевичу и показал, как его закрепить. Теперь слепящий свет солнца не так досаждал. Лошадям завязали глаза, и они стали вести себя спокойнее.

На гребне перевала разбойно посвистывал ветер, дочиста вылизывая камни от снега. Солнце казалось косматым, его окружал радужный ореол. На обочине тропы высилась пирамида из камней, украшенная воткнутыми в щели палками с разноцветными ленточками. У ее подножия лежало несколько выбеленных ветрами лошадиных и овечьих черепов.

– Так надо, – перехватив заинтересованный взгляд капитана, объяснил Нафтулла. – Это подарки духам гор.

Видимо, Сеид и его люди в духов гор не верили– они равнодушно проехали мимо груды камней но купец не слезая с седла, бросил к подножию пирамиды какую-то мелкую вещицу (Нафтулла старался сохранять хорошие отношения со всеми богами и духами).

Перевалили на другую сторону хребта и спустились туда, где не было снега. Устроили привал. Пучки конских волос исчезли в хурджинах, караванщики заметно повеселели. Капитан решил напомнить купцу о данном им обещании:

– Когда я увижу слепца?

– Завтра, – не задумываясь ответил Нафтулла. – Самое позднее – послезавтра. Все зависит от дороги.

– Но ведь его увез Желтый человек, – не выдержал Кутергин. – Значит, ты заодно с разбойниками?

– Э-э, – купец слегка поморщился, словно сожалея, что приходится тратить время на пустые слова. – Все в руках Аллаха! Все в жизни переменчиво и подчинено ему одному. Ты хочешь увидеть слепого и готов заплатить за это? Значит, ты его увидишь. Я же поклялся!

Федор Андреевич прекратил разговор: по опыту он уже знал, что получить от Нафтуллы вразумительные объяснения – пустая затея. Насчет завтрашнего дня азиат, конечно, обманывает, но прибытия на место действительно стоит ожидать в ближайшее время. Ладно, и то хорошо.