Бамбуковая колыбель

Как бы то ни было, она проявила незаурядные понимание и сочувствие. Сначала она напомнила нам о сложившейся демографической и социальной ситуации, которая приводит к быстрому сокращению числа детей, подходящих для усыновления или удочерения. Затем она объяснила, что распространение легальных абортов и, одновременно — улучшение материального положения большинства американок, имеющих теперь возможность воспитывать детей, рожденных вне брака, еще более уменьшают это число. В заключение она сказала, что шансы на быстрое получение ребенка значительно увеличиваются, если супружеская чета согласна взять приемного ребенка не самой предпочтительной категории — например, постарше возрастом или с физическими или умственными недостатками.

«Иными словами, вы ничего не можете нам предложить?»

Она грустно улыбнулась.

«Наша Еврейская семейная служба сотрудничает с другими организациями такого же рода, например, с Католическим

благотворительным фондом, который помогает нам отыскивать подходящих детей.»

Я поинтересовался, согласны ли эти организации с тем, что найденные ими приемные дети будут затем обращены в иудаизм.

«Но ведь вы оба евреи, — сказала она. — Зачем вам это обращение?»

Я посмотрел на нее с недоверчивым изумлением.

«Вы хотите сказать, что вам неизвестно, что дети, взятые на воспитание еврейской четой, не считаются евреями, пока не пройдут гиюр?»

«С детьми, которых мы пристраивали раньше, у нас никогда не возникало проблем, — заверила она. — Но даже если вы правы, я не предвижу никаких затруднений.»

«Все это не так просто, — сказал я. — Знаете ли вы, например, что до тех пор, пока ребенок не пройдет ортодоксальный гиюр, его не принимают в Еврейскую дневную школу?»

«Вы в этом абсолютно уверены? — Она посмотрела на меня с явным недоверием, при этом одна из ее бровей высоко поднялась. — Мне трудно в это поверить.»

«Вам достаточно позвонить в Федерацию или, если хотите, прямо в школу, и вы немедленно получите подтверждение.»

«Если вы не возражаете, я именно так и поступлю.»

Она предпочла поступить «именно так» из соседней комнаты (возможно, впрочем, что ее система телефонного жизнеобеспечения была рассчитана только на звонки извне) и вернулась минут через пять.

«Вы были правы, — сказала она, даже не извинившись. — Должна сказать, что я возмущена и шокирована.»

«Боюсь, что я чего-то не понимаю, — сказала Барбара, удивленная слишком бурным для этого бюрократического

растения проявлением эмоций. — Еврейская семейная служба помогает еврейским семьям. Разве не естественно, что она должна во всех сложных случаях следовать требованиям еврейского закона?»

«О, разумеется, — ответила наша собеседница. — Но только если эти требования не идут вразрез с правами индивидуума и не мешают нормальному росту и развитию нашего клиента.»

Она явно чувствовала себя задетой в своей бюрократической броне.

По пути домой я сказал Барбаре:

«Чем больше я узнаю нашу общину, тем яснее мне становится, что это вовсе не единый еврейский коллектив, а, скорее, множество разобщенных анклавов, каждый из которых действует согласно своим собственным правилам и собственной философии.»

«Я не понимаю, зачем мы вообще к ней пришли, — с горечью откликнулась Барбара. — Как могли мы затеять усыновление или удочерение еще одного нееврейского ребенка, когда нашей Хсин-Мей скоро исполнится два с половиной года, а она все еще нееврейка?»

Глава 7. Занятия китайским языком

К ТРЕМ ГОДАМ Хсин-Мей превратилась в энергичного крепыша с двумя короткими смешными косичками, длинной черной челкой, ямочками на щеках и неудержимо пляшущими глазами на круглом лице.

Незадолго до своего третьего дня рождения она получила по почте заказное письмо, в котором сообщалось, что ее просьба о натурализации в Соединенных Штатах удовлетворена.

В назначенный день мы привезли ее в здание Федерального суда на церемонию присяги.

Отведенная для церемонии комната была заполнена новыми американскими гражданами и их родственниками. Сама церемония оказалась серьезным, значительным и даже трогательным актом, как и подобает столь судьбоносному событию.

Судья, руководивший церемонией, зачитал имена всех новых граждан и назвал страны, откуда они прибыли: Италия, Вьетнам, Ирландия, Венесуэла, Мексика, Филиппины, Китай… Оказалось, что эти сорок пять человек представляют двадцать одну страну.

Хсин-Мей была самой юной и — нужно ли добавлять? — самой очаровательной из всех участников церемонии. Судья произнес короткую речь, после чего собравшиеся повторили вслед за ним присягу на верность американской конституции. Хсин-Мей вместе с остальными получила документ, в котором, среди прочего, говорилось:

«Дорогой гражданин!

В жизни каждого человека есть незабываемые события, воспоминания о которых он хранит до конца своих дней. Я надеюсь, что сегодняшняя церемония была для вас одним из таких событий. Что касается меня, то для меня большая радость — поздравить вас с получением американского гражданства.»

Письмо было подписано президентом Соединенных Штатов Джеральдом Р. Фордом.