Бамбуковая колыбель

Мы с Барбарой решили воспользоваться церемонией натурализации для того, чтобы дать Хсин-Мей имя, которое звучало бы более по-американски.

Удостоверение о натурализации, которое мы получили после церемонии, сообщало, что «Ким Давра Шварцбаум, зарегистрированная как иностранка под номером А34—109—194, родившаяся в Китае 6 мая 1972 года, ростом 3 фута, весом 26 фунтов, незамужняя, глаза черные, волосы темные, признана сегодня, 11 марта 1975 года, удовлетворяющей во всех отношениях применимым к ней требованиям закона о натурализации, и достойна стать американской гражданкой.»

Мы выбрали для нее два имени: распространное в Америке имя Ким из-за его ориентального звучания, а также имя Давра — в память о моем покойном отце Давиде.

ВСКОРЕ В НАШЕЙ жизни произошли дополнительные перемены. Сразу же после нашего возвращения в Соединенные Штаты Барбара с новой энергией возобновила свои

занятия китайским языком. Она брала частные уроки, занималась дома, но все время чувствовала, что этого недостаточно. Увы, ближайший университет, в котором преподавали китайский язык, находился в Джорджтауне, пригороде Вашингтона, более чем в двух часах езды от нашего города.

Невзирая на множество проблем, Барбара, в конце концов, подала заявление и была принята кандидатом на вторую степень по китайскому языку и лингвистике.

Свои университетские занятия она сумела построить таким образом, что ездить в Джорджтаун ей приходилось всего два раза в неделю. Мы нашли китайскую семью, которая согласилась присматривать за Хсин-Мей в эти дни — с тем, чтобы я после работы забирал ее домой. Дома я «организовывал» ужин для нас обоих, а потом укладывал ее спать.

Поскольку занятия в университете занимали у Барбары два дня подряд, ей имело смысл ночевать в эти дни в Вашингтоне. Однако найти подходящий ночлег оказалось не так-то легко. Один знакомый студент посоветовал ей обратиться за помощью в местные церковные приходы, и в результате Барбара стала приходящим жильцом в общине Сестер Небесного Суда. Я подшучивал над этим названием и ее «монастырской жизнью», но в душе испытывал облегчение, поскольку она нашла приют в безопасном и удобном месте.

Барбара была поглощена своими занятиями, но ей очень недоставало нас — даже в те немногие дни, которые она проводила вдали от дома. Поздними вечерами, закончив занятия, она возвращалась в свою маленькую комнатку в монастыре, проходя при этом мимо икон, развешанных на каждом этаже. Изображения христианских святых казались ей чужими и холодными. Она старалась побыстрее укрыться в своей комнате и закрыть за собой дверь.

Глава 8. Университетский клуб Бейт-Гиллель

РАЗ В НЕДЕЛЮ я имел обыкновение заглядывать в университетский клуб Бейт-Гиллель. Это был один из бесчисленных студенческих клубов, разбросанных по территории кампуса, основной особенностью которого было то, что в нем собирались для отдыха или занятий студенты-евреи. Обычно я прихватывал с собой сэндвич и проводил там какое-то время, просматривая газеты и журналы, разложенные в читальной комнате.

В один прекрасный день, оторвав взгляд от журнала, который я держал в руках, я увидел человека, которого никогда раньше в кампусе не встречал. На нем были черный костюм и столь же черная шляпа, его лицо украшала пышная черная борода. Увидев, что я смотрю на него, он подошел и протянул мне руку:

«Добрый день! Я рабби Йосеф Гольдштейн, новый директор Еврейской дневной школы.»

Я пожал его руку и представился.

«Я был в этом районе, — сказал рабби Гольдштейн, — и решил заглянуть в кампус, посмотреть, что собой представляет здешний Бейт-Гиллель. Но я не застал тут никого, кроме вас.»

«Да, здесь, как правило, бывает мало народу. Этажом выше, правда, живут несколько студентов, но я что-то не замечал, чтобы они очень интересовались этим заведением.»

«Вы давно в нашем городе? — спросил рабби. — Извините мою бесцеремонность, но мне кажется, что у вас не местное произношение.»

Я рассмеялся и сообщил ему, что я родом из Нью-Йорка и живу здесь с женой и трехлетней дочерью. Мы немного поболтали, как это водится у двух людей, недавно попавших в новое место и пользующихся случаем как можно больше узнать друг о друге. Время прошло очень быстро. Вскоре мы оба начали смотреть на часы — нужно было расходиться.

«Я бы с удовольствием пригласил вас и вашу жену провести у нас одну из суббот», — неожиданно сказал рабби.

«Боюсь, что мы живем слишком далеко, чтобы прийти к вам в субботу, — ответил я, тронутый этим сердечным предложением. — Наш дом находится в северной части города. А вы, я полагаю, живете в западной части, ближе к синагоге и школе?»

«Верно, — сказал рабби Гольдштейн, — но это не проблема, — вы можете прийти к нам в пятницу вечером и остаться переночевать.»

«Благодарю вас, — сказал я. — Я поговорю с женой и позвоню вам завтра утром.»

Барбара отнеслась к этой идее с энтузиазмом. В тот же вечер я позвонил рабби и сообщил, что мы принимаем его радушное предложение.