Бамбуковый дракон

— Из крупных змей в Малайзии встречаются только сетчатые питоны, — ответил Римо, широко улыбаясь в ответ. — В соответствии с официальными данными, их длина достигает тридцати пяти футов.

— Они тоже представляют опасность? — спросила Одри.

— Нет, если только вы не попытаетесь их схватить. Правда, как-то раз семифутовый питон съел четырнадцатилетнего малайца, но это единственный зарегистрированный случай, когда человек оказался проглочен целиком.

— Подумать только, — дрожащим голосом произнесла Одри. — Съеден заживо!

— Я бы не стал волноваться, — заметил Римо. — Скорее нас сожрут москиты.

— Или чертовы крокодилы, — добавил Чалмерс, щуря глаза от дыма сигареты без фильтра, которую он раскуривал.

— Разумеется, мы не можем полностью исключить возможность встречи с заплутавшим крокодилом, — признал Римо. — И тем не менее в интересующем нас районе они не водятся.

— Вы уверены? — вызывающим тоном осведомился бывший солдат.

— Да, мистер Чамберс.

— Чалмерс.

— Извините, я оговорился. — Римо вновь повернулся к девушке, сияя улыбкой. — Самый распространенный вид крокодилов Юго-Восточной Азии — это Crocodilus siamesis, их ареал обитания находится в двухстах милях к северу отсюда. Есть и другой вид, Crocodilus porosus, более крупные крокодилы-людоеды, но они предпочитают прибрежные воды. Отсюда их прозвище — «морские крокодилы». Конечно, кто-нибудь из них может подняться по реке, вот сюда... — Римо ткнул пальцем в карту, и его локоть коснулся бедра Одри, — ...но это маловероятно.

— Слава Богу, у нас в экспедиции есть настоящий знаток, — язвительно произнес Чалмерс.

— Полагаю, нам всем есть чему поучиться, — ответил Римо.

— Если повезет, — перебил Чалмерс, — то мы столкнемся со зверем побольше крокодила.

— Саффорд... — В голосе Одри послышался упрек.

— Да, я знаю, — сказал Стокуэлл. — Не хочу обескураживать вас, но тем не менее позволю себе скрестить пальцы.

— Вы действительно надеетесь обнаружить в Тасик-Бера доисторическое животное? — заговорил Сибу Сандакан.

— В сущности, доисторические виды отнюдь не редки, — ответил Стокуэлл. — Взять, к примеру, самого обычного таракана или крокодилов, о которых говорил доктор Уорд. Их прародитель, Protosuchus, обитал на Земле еще в период триаса, и за прошедшие двести миллионов лет крокодилы практически не изменились.

— Невероятно! — Глаза маленького малайца загорелись энтузиазмом. — Значит, надежда все-таки есть.

— Вы имеете в виду, надежда обнаружить что-нибудь из ряда вон выходящее? — Стокуэлл с улыбкой посмотрел на Одри Морленд, с трудом скрывая воодушевление. — Мне кажется, в районе Тасик-Бера может случиться все что угодно. Надеюсь, вы запаслись надлежащей экипировкой? — добавил он, обращаясь к Римо.

— Походная одежда, жидкость против комаров и тому подобное, — ответил Римо. — Все это осталось у меня в гостинице, и мне нужно время упаковаться.

— Нас всех ждут предотъездные хлопоты, — согласился Стокуэлл. — Поэтому предлагаю разойтись и встретиться за завтраком в ресторане на первом этаже. Полагаю, шесть утра — не слишком рано?

— Только не для меня, — ответил Римо, а остальные разом качнули головами.

— Итак, в шесть часов.

Стокуэлл встал из-за стола, взмахнул рукой, словно преподаватель, распускающий студентов, и Римо двинулся к выходу. На полпути к двери его догнала Одри. Она остановила Римо, взяв его за руку теплыми пальцами.

— Я очень рада, что вы присоединились к нашей маленькой компании, доктор Уорд.

— Зовите меня Рентоном.

— Очень хорошо. Я рада, что вы едете с нами, Рентой.

— Я тоже рад.

— Увидимся завтра.

— С утра пораньше, — ответил Римо.

Улыбка Одри могла бы послужить гимном зубной пасте.

— Я буду ждать, Рентой.

Римо спустился на лифте, дав отдых ногам. Его по-прежнему занимала мысль — кто из этих людей хотел убить его на рыночной площади и когда последует вторая попытка.

Глава 5

— Что вы о нем думаете?

— О ком? — спросила Одри Морленд.

Саффорд Стокуэлл снисходительно улыбнулся:

— О нашем докторе Уорде. Похоже, он пришелся вам по сердцу.

— Не будьте дураком, Саффорд. Обычный профессиональный интерес, не более того.

Они сидели в номере Стокуэлла, наконец-то оставшись вдвоем, но профессор по-прежнему чувствовал себя неуютно. Он понимал, что его состояние отчасти объясняется естественными опасениями и тревогой. На рассвете им предстояло отправиться в путь, который вполне мог привести Стокуэлла к самому громкому провалу в его долгой карьере.

Помимо мысли о предстоящей охоте профессора занимало неясное тягостное беспокойство, в котором Стокуэлл боялся признаться даже самому себе.

— Если Уорд вам понравился, в этом нет ничего зазорного, — промолвил он.

— Господи, я едва успела его разглядеть. — В голосе Одри проскользнули нотки раздражения, которые мог уловить всякий, кто умел разбираться в ее настроении.

— Я лишь хотел сказать...

— Что? Что вы хотели сказать, Саффорд?