Бамбуковый дракон

— Чудесная сказочка на сон грядущий. В чем же ее мораль?

— Я лишь рассказал анекдот, — заметил Римо. — А вы понимайте как хотите.

— По-видимому, мне отводится роль черепахи, — промолвила Одри. — Не очень-то лестное сравнение.

— Вместо черепахи мог быть лебедь. Смысл от этого не изменится.

— А вы, значит, скорпион?

— Может быть.

— Мне так не кажется.

— Вы еще не видели моего жала, — сказал Римо.

— Была бы рада. Что мешает нам уединиться в моей хижине и...

— Мне бы не хотелось будить соседей.

— Не бойтесь. Я не из тех, кто кричит.

— Может быть, я закричу.

— Гадкий мальчишка. — Одри всмотрелась в глаза Римо. — Вы отвергаете меня? — спросила она.

— Ничуть. Давайте скажем так: встреча отложена из-за дождя.

— Ожидание не причиняет страданий, если не затягивается слишком долго, — ответила Одри, поворачиваясь к хижинам. — Но не забывайте: в джунглях нас ждут сильные ливни.

— Я помню.

— В таком случае желаю вам приятных сновидений.

Глава 8

Римо проснулся с петухами, в буквальном смысле этого слова. Кто-то привез в Дампар с десяток клушек и сухопарого задиристого кочета, и их шумная возня во дворе «гостиницы» подняла Римо с постели незадолго до рассвета. Он не стал изнурять себя тренировкой, лишь, как обычно по утрам, проделал несколько упражнений, помогавших поддерживать форму, — немножко дыхательной гимнастики и приемов тай-чи, боевого искусства, которое, как утверждал Чиун, позаимствовало все свои секреты из Синанджу.

Одевшись и приготовившись к очередному дню путешествия, Римо вышел из хижины около, шести утра, в тот самый миг, когда дневной свет начинал пробуждать джунгли к жизни. Впрочем, жизнь в лесу не замирала и в темное время суток. Вокруг бродили хищники, и их зловещее рычание сулило новичку бессонную ночь. Но с восходом солнца мрачные тени отступали, дожидаясь, пока светило не закатится вновь.

Десять минут спустя проснулся Пайк Чалмерс. Ночью он налепил на нос свежий пластырь, и теперь на его загорелом лице сияло белоснежное пятнышко. Синяк под глазом уже начинал менять цвет, превратившись из пурпурного в розовато-лиловый, который в ближайшие два-три дня должен был смениться ядовитым желто-зеленым оттенком.

Охотник не стал приближаться к Римо, лишь смерил его взглядом, повернулся и неторопливо побрел к столовой, откуда доносились ароматы съестного. Пятнадцать минут спустя все пятеро членов экспедиции собрались за общим столом, и слуги-малайцы подали яичницу, жареную рыбу и жареные овощи. Если местные жители и опасались чего-то, то только не избытка насыщенных жиров.

— Неужели все это зажарено в свином жиру? — спросила Одри обеспокоенным голосом.

Римо нахмурился.

— Покуда разгружали лодку, я не заметил ни одного ящика растительного масла, — сказал он.

— Кошмар. Я опять стану толстой, как в школьные годы.

— Не забывайте, где мы находимся, — мягко упрекнул ее Стокуэлл. — Наши хозяева сделали все, что было в их силах.

— Да, конечно. Простите, Саффорд.

— Вам не нужно извиняться, дорогая.

— Что-то я не вижу нашего проводника, — заявил Чалмерс, как будто знал его в лицо.

— Я уверен, он уже здесь, — ответил Сибу Сандакан, обращаясь ко всем присутствующим и бросая на Чалмерса мимолетный скептический взор.

Каковы бы ни были его познания в деле убийства животных и опыт путешествий в джунглях, Пайк Чалмерс, судя по всему, так и не выучился хорошим манерам. Один лишь доктор Стокуэлл не замечал его вызывающей грубости; Римо объяснял это обстоятельство глубокой сосредоточенностью профессора на цели экспедиции.

— Сколько времени потребуется, чтобы добраться до Тасик-Бера? — спросила Одри.

— Двое суток в самом благоприятном случае, — ответил Стокуэлл.

— Если у нас не возникнет затруднений с чертовыми туземцами, — добавил Чалмерс.

Сандакан пронзил англичанина суровым взглядом.

— Позвольте заверить вас, что наш народ не испытывает враждебности к вашей экспедиции, — изрек он.

— Я говорю не о вас, жителях городов, — с явной издевкой отозвался Чалмерс. — А о тех чертовых лесных обезьянах, что ждут нас впереди.

— Я нахожу ваш выпад оскорбительным, сэр!

— Неужели? Что ж, я...

— Прошу вас, господа! — Румянец возбуждения, вспыхнувший на щеках Стокуэлла, придал облику профессора живость, о которой Римо до сих пор даже не подозревал. — Я полагаю, в этом предприятии мы выступаем единой командой. Раздоры могут повредить нам и поставить под угрозу наши планы.

Чалмерс несколько секунд сердито смотрел на Стокуэлла, потом швырнул на стол салфетку и отправился восвояси, проворчав напоследок:

— Проклятые желтопузые.

— Я должен извиниться за Чалмерса, мистер Сандакан. Каковы бы ни были его взгляды, мы их не разделяем. — С этими словами Стокуэлл обвел рукой стол, указав на Римо и Одри, сидевшую рядом.

— Может быть, вам стоило пригласить кого-нибудь другого, — сказал малаец.

— Согласна с вами целиком и полностью, — ввернула Одри.

— Видите ли, у нас было мало времени, а у Чалмерса отличные рекомендации. Между прочим, от вашего правительства, — ответил Стокуэлл, бросая встречный упрек. — Попытаться заменить Чалмерса в последний день было бы равносильно отмене экспедиции.