Банальное убийство

– Мистер Хаусман – старинный друг Мэта. Крестный отец нашей дочери. Ради Мэта он готов на все. Буквально на все. Я абсолютно уверена.

– Он старый дурак. Можно сказать, слабоумный. Он приходил сюда в понедельник вечером. Предлагал беспрецедентный по идиотизму и тупости, по крайней мере на моей памяти, план освобождения вашего мужа. Он или душевнобольной, или чрезвычайно коварен. Если верно последнее, то ему явно удалось вас одурачить. Мистер Йеркс?

– Нет.

– Ваша дочь уговорила его прийти сюда. И он сам признался в наличии разногласий с вашим мужем. Мистер Йеркс хочет стать президентом своего банка, но ваш супруг отдает предпочтение другому кандидату.

– Да, я знаю, – кивнула миссис Блаунт. – Мэт мне рассказывал. Мистер Йеркс знает, чем обусловлен выбор Мэта, и относится к нему с пониманием. Это никак не повлияло на их дружбу.

– Пф! Они что, образцы совершенства? Впрочем, если и так, даже образец совершенства остается мужчиной. Если предположение, что мистер Калмус вас вожделел, не было абсурдным, как насчет мистера Йеркса? Вы ведь часто встречались, да?

В какой-то момент мне показалось, что она не ответит. Она выпрямилась, буравя глазами Вулфа, а затем сказала:

– Мистер Вулф, вам обязательно нужно говорить в столь оскорбительной манере?

– Вздор! – отрезал Вулф. – Оскорбительной для кого? Я лишь предположил, что в вас есть некая изюминка, способная вызывать желание. И что в этом такого для вас оскорбительного? Я предположил, что мистер Йеркс не слепой и способен чувствовать. Что в этом такого для него оскорбительного? Мэм, мы здесь не просто болтаем, а решаем судьбу вашего мужа. Я просил в ас быть откровенной. Как к вам относится мистер Йеркс?

– Мы друзья. – Миссис Блаунт оставалась непреклонной. – Причем исключительно потому, что он дружит с моим мужем. Моя дочь создала у вас обо мне превратное впечатление. – Она повернулась к Салли. – Я не виню тебя, моя дорогая, но это так. – После чего обратилась к Вулфу: – Если вы не хотели меня оскорбить… ну тогда ладно. Я такая, какая есть. Уже не слишком молодая женщина. Поверить не могу, что подобные мысли пришли вам в голову. Поверить не могу, что Чарльз Йеркс ко мне неравнодушен.

Похоже, она не кривила душой. Лон Коэн был прав: она просто-напросто не подозревала о своих чарах. Вулф смотрел на нее, прищурившись. Когда мы останемся одни, он наверняка попросит меня, как эксперта по женскому полу, высказать свое мнение о миссис Блаунт, и эксперт был к этому готов.

– Выходит, мы зря потратили десять минут. – Вулф посмотрел на настенные часы. – Теперь все, что мы сумеем сделать, будет зависеть от информации, которую мистер Гудвин получит от вашего мужа. Строить предположения – бессмысленное занятие. Вы можете связаться с мистером Маккинни прямо сейчас? Необходимо сообщить ему, что разрешение должно быть выдано на имя мистера Гудвина.

– Да. Я могу позвонить ему в офис. Он обещал быть на месте.

– Вы знаете номер его телефона?

Миссис Блаунт ответила, что знает, и вспорхнула с кресла. Я освободил ей свое место у телефонного аппарата. Пока она набирала номер, я перехватил взгляд Салли, который лучше всяких слов говорил: «Ну вот, теперь и ты на нее запал». Что было не совсем так. Я просто согласился с Вулфом, что в миссис Блаунт есть некая изюминка, способная вызывать желание. Чисто объективное мнение.

ГЛАВА 12

В тот же день, без четверти пять, я сидел на деревянном стуле за деревянным столом напротив Мэтью Блаунта. В руке у меня была авторучка, блокнот лежал на столе. Благодаря многолетней практике я могу, не пользуясь своими записями, практически дословно пересказать часовой разговор с двумя или тремя собеседниками, но сейчас я решил не искушать судьбу. Шесть лет назад мне уже приходилось встречаться в каталажке с человеком по имени Пол Херолд, он же Питер Хейс, которому инкриминировали убийство, но тогда нас разделяла решетка и мы сидели в большой комнате для свиданий, где одновременно с нами находились другие заключенные и их посетители2. На сей раз мы с Блаунтом были одни в маленькой комнате. Охранник, который привел Блаунта, остался за стеклянной дверью. Окружной прокурор дал мне разрешение на посещение в неурочное время и позволил нам с Блаунтом уединиться, естественно, не просто так, а по двум причинам: во-первых, Блаунт был видным гражданином со множеством влиятельных друзей, а во-вторых, убийство Калмуса навело окружного прокурора на мысль, что он вытащил короткую спичку.

Мэтью Блаунт, сорока семи лет, выпускник Гарварда 1937 года, вовсе не походил на человека, двенадцать дней отдыхавшего на нарах по обвинению в убийстве. Не то чтобы он выглядел бодрячком, но его хорошо вылепленное лицо было гладко выбрито, волосы подстрижены не далее чем три-четыре дня назад, руки и ногти безупречно чистые, сшитый на заказ пиджак отглажен сегодня утром, а рубашка с расстегнутым воротом, без галстука, явно свежая. Если бы Блаунту удалось миновать охрану, то в таком виде он мог спокойно пойти в ресторан «Пикок алли» пропустить стаканчик.