Банда 7

— Сам придумал? — подозрительно спросил Пафнутьев.

— В календаре прочитал, — потупился Худолей.

Со двора донеслись гудки машины, приглушенные шторами, — приехал Андрей. Все быстро спустились вниз, вышли во двор. Мокрая машина с каплями на крыше и стеклах стояла у самого крыльца. Халандовский сел на переднее сиденье — ему предстояло показывать дорогу, Пафнутьев с Худолеем расположились сзади.

— Куда едем? — спросил Андрей, не оборачиваясь.

— Сегодня штурманом Халандовский, — ответил Пафнутьев. — Он скажет, куда, какой дорогой, с какой скоростью.

— Максимально разумной, — откликнулся Халандовский. — Значит, Андрюша... Со двора на проспект и направо. Нам предстоит очень важное дело, поэтому прошу не медлить.

— Намечается продолжение застолья? — усмехнулся Андрей, трогая машину с места.

На некоторое время в машине воцарилась тишина, поскольку слова Андрея были явно не в тон всему предыдущему разговору.

Первым заговорил Халандовский:

— В твоих словах, Андрей, прозвучало осуждение. Не надо нас осуждать. Мы не заслужили. Мы пили за победу на всех фронтах, причем совершенно без потерь.

— А так бывает?

— Так не бывает, но стремиться к этому надо. И выпить за это не грех.

— Потери могут быть даже сегодня?

— Даже сегодня, Андрюша, даже сегодня. Не говоря о тех, которые мы уже понесли, да, Худолей?

— Я в этом еще не уверен.

— Правильно говоришь, — Халандовский протянул руку назад, нащупал в темноте ладонь Худолея и крепко ее пожал. — Мы победим, Валя, мы победим.

— Нисколько в этом не сомневаюсь.

— И опять хорошо сказал. А я добавлю — мы победим, если ты будешь тверд. Имей в виду, что многое зависит от тебя.

— Понял.

— Сразу за светофором направо, — подсказал Халандовский.

Потом был поворот налево, потом проезд в узкую арку, в которую «Волга» втиснулась, почти касаясь бортами кирпичной кладки, и выехала на просторный двор, производивший впечатление странное, если не сказать — жутковатое. Со стороны арки, в которую только что въехал Андрей, стояли десятка два самых разных машин, все они были выстроены в один ряд, и у всех были включены фары дальнего света. В самих машинах было темно, и нельзя было даже определить, есть ли внутри люди.

— Пристраивайся в ряд, — сказал Халандовский.

— Да вроде некуда, — растерянно пробормотал Андрей, но, проехав несколько метров, он все-таки высмотрел небольшой просвет и втиснулся между старым «Мерседесом» и новой «Ауди».

— Включай дальний свет, — сказал Халандовский.

— Зачем?

— Чтобы не отличаться от остальных машин.

Андрей включил свет и только тогда увидел, что перед ним, метрах в пятнадцати, залитые этим бьющим в глаза слепящим светом стоят около двадцати девушек. Они стояли в ряд, в позах свободных и раскованных, все в коротких юбчонках, которые позволяли оценить не только привлекательность коленок, но и все, что простиралось выше, у некоторых даже ягодичные складки можно было увидеть во всей их прелести. Девушки переговаривались, улыбались, иногда поворачивались к свету спиной, но тут же снова оборачивались, наверняка ничего не видя, кроме пылающих фар. Шел несильный весенний дождь, некоторые девушки держали под собой разноцветные зонтики, сверкающие струйки воды в свете фар смотрелись нарядно, даже празднично.

— Как понимать? — спросил Пафнутьев.

— Рынок. Можешь назвать его невольничьим. Люди приезжают сюда выбрать себе девушку на ночь, — ответил Халандовский. — Посмотри, Паша, может, приглянется какая. Иногда попадаются очень неплохие экземпляры.

— Они могут и не знать, кто их выбирает? — спросил Андрей.

— А зачем? — удивился Халандовский. — Они заранее согласны и на любого, и на все.

— Дорогое удовольствие?

— За сотню долларов снимешь любую.

— И что я должен сделать? Вот так просто выбрать и увезти?

— Именно так. Худолей, советую выйти, осмотреть товар, может быть... Ты меня, старик, извини, но иногда надо называть вещи своими именами...

— В чем же дело? Назови.

— Хорошо, — Халандовский помялся. — Может быть, ты найдешь здесь свою пропажу? Это очень удобно, свет бьет тебе в спину, а им в глаза... Они тебя не видят, не узнают, даже если вы знакомы. Очень удачная форма купли-продажи, это я вам говорю как торгаш. Человек выбирает товар, никак себя не обнаруживая, не проявляя. Здесь однажды случилась забавная история... Мужик приехал и в этом ряду увидел свою жену. Выбрал ее, заплатил и увез домой.

— И что? — спросил Андрей.

— Ничего. У них была ночь, какой не случалось давно.

— Надо же, — пробормотал Пафнутьев. — Они что, заранее сговорились?

— Да нет, она даже не видела, кто ее выбрал. И только оказавшись в собственной спальне, поняла, в чем дело. Очень удивилась.

— Морду не бил? — спросил Худолей.

— Кому?

— Бабе.

— Нет... Только тискал очень. До синяков. Но это были сладкие синяки. Так что? — обернулся Халандовский к Худолею. — Пойдешь, посмотришь?