Банда гиньолей

Ну, везет же нам! Надо же было встретить этакое явление природы!.. Он растолковывает нам назначение приборов… Они разные, нельзя путать. Один с клапанами, вот этот… А этот без… А вот «мамочка», самый громоздкий, с толстой свинцовой трубкой… Вот этот, так называемый клапанный, приоткрывается на верху головы… Видите?.. Медная подвижная заслонка. Она опускается и заслоняет ваши глаза… А вот тут сине-красные очки. Пусть Состен сам испробует! Давайте!.. Пусть потянет воздух через клапаны!.. Ему не будет скучно!.. Все по очереди!.. Они начинают обсуждать техническую сторону дела… Они действуют мне на нервы — Состен — со своими китайскими причиндалами, а тот — в опереточной мишуре… Они начинают горячиться… Я размышляю. Мое дело — сторона, но им непременно хочется объяснить мне систему дыхания!.. Ни в коем случае!.. Хотят соблазнить меня… С какой радостью я послал бы их куда подальше!.. Все это — пакость, и ничего больше. Вот только Вирджиния… Я размышляю, размышляю…

У полковника прямо искры летят из-под копыт. Поистине восторженная личность… Его посетила еще одна идея.

— Все трое, все трое на войну! War!

Ясное дело, в масках…

Он что, именно этого и добивался?.. Отбросить немцев своим клапанным мурлом?.. Его только и не хватало!.. Мать честная, дай ему, Боже, здоровьица! Можно было догадаться… Делаю Состену знак, что, мол, пора навострять лыжи. Это же конец, полный отпад!.. Ан нет, они заделались приятелями. Такая нежная взаимность! Водой не разольешь! У них женилки стоят от этих железок… Состен уже и не глядит на меня… Они обещают, клянутся друг другу, что нагонят страху на немчуру… Балабонят, как заведенные, по-англо-французски. Верно, толком и не понимают, о чем другой долдонит, но души друг в друге не чают… Но уж я, во всяком. случае, не собираюсь морочиться с противогазовым или говнозащитным колоколом!.. Хватит, нарезвились! Да пусть хоть женятся… Пошли они!.. Ну отчего Состену было не взять с собой старичину Ахилла Роденкура?.. Он же мне о нем столько рассказывал!.. Ну, положим, я разбираюсь в касках… носил на войне… с высоченным щетинистым гребнем, и все такое… Я раскинул мозгами. Мне вспомнилось: те были полегче, а все-таки нешуточные каски носили в четырнадцатом кирасирском полку, о-го-го!.. Еще и теперь макушку ломит… Ну, а эти двое собрались куролесить, напялив вроде бы противогазные намордники с лягушачьими гляделками… Проклятая невезуха! Конца ей не видать!.. Добавьте еще моего вундеркинда… Как же славно они спелись!.. На меня ноль внимания… Хватаются за аппараты, разбирают, ломают в полном согласии… Крушат все системы, курочат молотками, отвертками… Вышибают чеки болтов. Работа кипит!.. Добрались до тоненьких мембран, остервенело шуруют… Жуть берет! У них точно приступ лихорадки… Кряхтят, рады до чертиков, прямо обалдели от техники… Попробуй я слово сказать, они меня просто убьют!.. Безумство разрушения!.. На меня даже не взглянут… Взъярились на свое барахло, просто озверели… Дикари! Крушат в четыре руки… И-эх! Сгребают эти расчудесные маски и — хвать ими о стену, а потом — ну доламывать обломки! Видно только две задранные задницы… У китайца — расшитая, у полковника — алая. Расфигачивают свое барахло, полными горстями швыряют его вверх, и оно падает, сыплется… Гайки, винты, куски слюды… Видать, газ в голову им ударил… Ну, потеха! Просто очумели!.. Ох, обрыдли они мне… Бывайте здоровы!.. Смоюсь-ка я втихую, они и не заметят… Ну, вперед! Я собираюсь с духом и… бац!., опять выпускаю пар… Малышка же!.. Я колеблюсь, не знаю, как быть, мне плохо… Как попрощаться с ней? Дурная примета, ох, дурная — умотать вот так, как дубина стоеросовая… Она была так ласкова, так великодушна, к нам двоим, а мы таким хамьем себя выставили, особенно эта ворона китайская!.. Хотелось бы повидаться с нею, сказать на прощанье, что я здесь ни при чем… Хоть два словечка… Не топать же отсюда, как тюха сиволапая… Ненасытное брюхо, дурья башка, невежа… Она, конечно, пока еще девчонка, но уже рассудительна, как женщина. Мы ж видели, как она распоряжалась, какое место занимала в доме, видели, что была в нем ангелом-хранителем… Дождусь ее, а тем временем два этих олуха-крушителя, глядишь, выдохнутся, умаются на своих обломках… Кстати, они уже гораздо слабее колошматили. Припадки рано или поздно кончаются.

* * *

Прекратилось все это не скоро, уж очень им нравилось куролесить вдвоем… Еще по меньшей мере три часа они собирали и разбирали скафандры да устраивали друг другу каверзы: припрятывали какие-нибудь детали, а потом запускали ими друг другу в рожу… Такие вот шуточки шутили… Цирк!.. Мартышки в загуле!.. Состен задрал на себе юбку и подколол ее английскими булавками…

— One wealve embryoun, gentlemen! Колоплудная оболочка кителенка, джентльмены!