Банда под каблуком

От ярости аж перед глазами потемнело, она колотила по банкомату руками, ногами, стучала по монитору кулаком, нажимала все подряд кнопки на панели, но толку не было. Обратитесь в банк-эмитент — это равносильно словам «попрощайтесь со своими деньгами». Процессинг уже засек все операции, логи записаны и сохранены на серверах, любой специалист как два и два сложит и «залив» на карту фальшивок (что вот в эту самую минуту лежат в кассетах банкомата), и попытку снять чистые деньги. Треть от суммы улетела в никуда, осознание этого придало сил, и Рита застучала по панели кулаками.

— Девушка, не переживайте вы так, — раздался мягкий мужской голос, — подумаешь, карту сожрал. Это бывает, банк вам ее сразу отдаст или новую сделает.

Это говорил приятный круглолицый мужчина в приличном костюме, тоже розовощекий, как малолетняя курва Фаечка, только в очках и со смартфоном в руке. Дядечка ласково улыбался Рите и теребил в пальцах свою карту, как бы намекая, что пришла его очередь. Рита отошла, отвернулась, прижала ладони к щекам, зажмурилась. Если бы эта поганая Файка оказалась рядом, пришибла бы мелкую дрянь своими руками, а потом ее мерзавку-мать. От ярости и отчаяния аж челюсти свело, в голове мелькали цифры, складывались, вычитались, и Рита понимала, что она влипла, причем очень крупно. Банк отследит все операции сегодня же, теперь у них есть карта и вычислить владельца будет проще. Она не именная, но это дело времени. И этого времени у нее тоже нет, надо делать все очень быстро.

У двух других банкоматов все прошло благополучно, через полтора часа Рита вытряхивала из карманов и из-под футболки деньги, разложила их на кухонном столе, пересчитала. И снова свет померк от злости, кулаки сжались сами собой, и Рита отчетливо представила, как душит Фаечку, медленно, со вкусом, как та дергает косичками, хрипит, как у нее закатываются глаза. Один фиг, толку от нее уже не будет, понятно, что при таких родителях девка вырастет шалавой, а шалав не жалко…

— Тварь, гадина, — Рита прикусила палец и снова посмотрела на деньги. Их хватит ровно на оплату актрис и половину взноса Гончарову. А потом у нее не останется ни копейки. Наверное, придется пользоваться кредиткой, чтобы купить еды.

— Мразина, дрянь, — Рита кое-как справилась с собой, сложила деньги в сумку для ноутбука. Выглядела она так приятно, застегнулась не очень легко, бока заманчиво округлились. И с этим богатством скоро предстоит расстаться. Рита позвонила Глебу.

— Как там у тебя?

— Порядок, — заявил тот, — все отмыли, стекло заменили, девки придут к десяти. Тебя ждать?

— Я позвоню.

Рита отбилась и набрала вчерашний номер. Там ответили не сразу, она хотела уже повторить вызов, когда раздалось сонно-развязное «але».

— Деньги есть, — бросила Рита, стараясь говорить спокойно. — Но отдам только в руки Гончарову, пусть приходит в салон, который вы чуть не сожгли. Это мое условие.

— Ух ты, — хихикнули с той стороны, — условия ставишь? Ну ладно, мое дело передать.

Раздались короткие гудки, Рита сжала телефон в руке и смотрела на сумку. Та стояла в прихожей, и чувство было такое, будто предстоит приятное путешествие в красивую теплую страну. Телефон заурчал, запищал, Рита вздрогнула и посмотрела на экран. «Рита, я задержусь, у нас «ЭйрФранс» забастовал, рейсы все отменили! Мы едем в Ниццу вместо Марселя. Нас оттуда заберет Аэрофлот! Ааааа, там promenade des Anglais, рынок Cours Saleya, холм du Chateau и МООООООООООРЕ!!!» — дальше шло фото самой Ирки, загорелой и похудевшей, она сидела за рулем автобуса, ну, как сидела, легла грудью на огромное рулевое колесо и сладко жмурилась в объектив. Потом блюдо с кучей круассанов, стаканчики с кофе, какие-то мутные огни и бирюзовая полоска моря за лимонными и оливковыми деревьями вдоль дороги. Вдруг стало легче, злость отпустила, Рита набрала Юльку. От ее «алло» захотелось немедленно извиниться и больше никогда не звонить по этому номеру.

— Юль, я опоздаю, — осторожно сказала Рита. — Справитесь без меня?

Юлька злобно сопела, потом раздался стук каблуков и грохот — похоже, Юлька выскочила под фикус и тут дала волю чувствам.

— Рита, эта сука убила моего ребенка! Мою дочку, представляешь? Ритка, она убийца, давай посадим Аньку за убийство, выкинем из окна или тоже убьем? Я так ждала, так надеялась… Рита, она у меня последнее забрала, она нарочно, я знаю!

Говорить что-либо было бесполезно, Рита слушала и ждала, когда закончится истерика. Юлька пошипела еще немного и принялась шмыгать носом, потом послышался тихий плач.

— Не надо, — сказала Рита, — Юль, не надо. Анька дура в пятом поколении, зачем тебе такой ребенок? Своего родишь, хорошего.

— Думаешь? — Юлькины мысли приняли другое направление. Она уже не плакала и говорила вполне нормально, хоть и немного гнусаво.

— У Ирки какая-то ерунда с вылетом, — перевела разговор на другое Рита, — забастовка приключилась. Поработай пока одна, пожалуйста. Я завтра приду, вот честное слово.

Подумала, что, может, больше никогда Юльку не увидит, и прикусила губу.