Банда поджигателей, или Бандиты из Оржера

Зачитав обвинение, председатель Жильбер Льендон обратился к обвиняемым и провозгласил, что наконец настал день, которого так ждали все, — день, когда свершится правосудие. Он напомнил, что все они обвиняются в том, что, являясь членами одной банды, убивали, поджигали и грабили на большой дороге, а также совершили множество других страшных преступлений. Председатель выразил сожаление, что многие преступники, будучи еще совсем молодыми, так далеко продвинулись по пути зла и насилия, и заявил, что судьи руководствовались только принципами гуманности и беспристрастности и строго следовали фактам. Предубеждение и ненависть не лягут на весы, на которых будет взвешиваться жребий преступников. Повернувшись к присяжным, гражданин Жильбер Льендон напомнил им обязанности и ответственность, связанную с возложенной на них нелегкой, но важной для общества задачей, и призвал оставаться глухими к мнению толпы, отбросить личные или навязанные предубеждения, так как, хотя присяжные не выносят приговор и не назначают меру наказания, именно их решение определяет решение суда и впоследствии ведет к его исполнению. В заключение речи председатель обратился к достойным гражданам с просьбой не забывать, сколько свидетельств о допущенных ошибках хранится в архивах суда.

Обратившись напоследок к публике, которую привело в собор любопытство и желание увидеть печально знаменитых бандитов, председатель убедительно просил соблюдать тишину и спокойствие. В какое бы возмущение ни приводили собравшихся дебаты, какой бы интерес ни вызывало все происходящее, пусть они вспомнят, что в храме правосудия, где сами стены внушают трепет, следует воздерживаться от любых проявлений одобрения или негодования.

Затем суд начал допрашивать свидетелей, большую часть которых составляли земледельцы, виноделы, фермеры, работники и владельцы постоялых дворов. В течение нескольких недель пятьсот девяносто пять человек давали показания перед судом присяжных, но следствие не обогатилось никакими новыми сведениями, настолько безупречно гражданин Пайяр выполнил порученное ему дело, вникая в мельчайшие подробности каждого отдельного случая.

Мы не будем долее задерживаться на формальностях судебного разбирательства, продолжавшегося больше четырех месяцев — с 27 вантоза (17 марта) по 9 термидора (27 июля) VIII года Республики. Читатель не узнает ничего нового, ибо в основе нашего повествования лежит доподлинная история Оржерской банды.

Как и следовало ожидать, подсудимые вели себя вызывающе, и по рядам зрителей время от времени пробегал ропот негодования и ужаса. Возможно, такое поведение объяснялось врожденной тягой к преступлению, бессознательной жестокости или, быть может, полным отсутствием совести. За два года, пока тянулось следствие, поджигатели успели совершенно привыкнуть к тюремной жизни и, казалось, не осознавали серьезности своего положения или сознательно отказывались задумываться о том, что их ждет впереди.

Только один из них, Пьер Бомон по кличке Лонжюмо, потерял голову и в припадке безумия лишил себя жизни, опередив правосудие. Пока присяжные принимали решение по касавшемуся Лонжюмо восемьдесят седьмому разделу, преступника заперли в отдельном помещении. Когда через четверть часа за ним пришли, разбойник уже успел повеситься на веревке, которую загодя сплел из множества бечевок.

Мы приближаемся к развязке дела, начатого против банды Фэнфэна, или, как ее называли в ходе следствия, Оржерской банды. Многие подсудимые отказались от защитников, заявив, что могут сами постоять за себя. Наконец 8 термидора, выслушав все стороны, судьи удалились в комнату совещаний, чтобы вынести приговоры и оправдать невиновных. Лишь на следующий день они вернулись в зал заседаний, приняв решения по семи тысячам восьмистам вопросам, возникшим при разбирательстве девяноста пяти параграфов обвинения.

На основании обвинительного акта, составленного председателем суда 18 вандемьера VIII года, заявления обвинительной комиссии от 22 вандемьера, приказа председателя суда от 13 брюмера взять под стражу лиц, фигурировавших в обвинительном акте, протоколах о водворении вышеуказанных лиц в тюрьму, и решения, единогласно принятого 9 термидора того же года, был вынесен вердикт о помиловании восьми осужденных мужского пола и одиннадцати женского. Судебная комиссия, днем и ночью работавшая не покладая рук, обнаружила среди обвиняемых девятнадцать человек, непричастных к чудовищным деяниям банды. Невиновными были объявлены Шарль Барайон; Жан Батист Бенуа; Пьер Буле по кличке Дюран Овернец; Тереза Круазе, называемая Тереза из Орлеана; Катрина Давуан; Мария Дюбо; Кривая Мария Луиза Дюпон; Жан Франсуа Гене по кличке Сапожник; Мария Агнесса Аби, называемая Красавица Агнесса; Катрина Ламбер, известная как Шлюха из Сакласа; Мария Виктория Лавертю — Прекрасная Виктория; Сопливая Антуанетта Мийе; Мария Франсуаза Моншен по кличке Шавка; Исидор Нори — Продавец Иголок; Мария Сюзанна Пишар; Мария Антуанетта Прованшер; Жан Руссо по кличке Младший Пиголе; Тома Мари; Франсуа Тондю и Франсуа Трансон.