Банда поджигателей, или Бандиты из Оржера

Перед нами неизвестное публике произведение босского писателя. Лишь в 1902 году, в возрасте 55 лет, Буссенар вернулся к началу своей литературной карьеры (1876–1880) и снова предстал в образе журналиста-хроникера, поверяющего свои мысли широкому кругу читателей. К этому времени Буссенар стал зрелым, много повидавшим на своем веку и получившим признание писателем и публиковал уже двадцать шестой роман. Оставив светскую парижскую жизнь, писатель стал «джентльменом-фермером», удалился в свое поместье и занимал свободное от творчества время прогулками в коляске, на велосипеде или тандеме, охотой или визитами к друзьям.

Обстоятельства, при которых Буссенар принял решение сотрудничать с господином Хольцингером, главным редактором «Ля Гатинэ», остались неизвестными. В начале 1902 года в 565-м номере от 1 февраля появилась первая глава журнального варианта «Капитана Сорвиголова». Целиком роман был напечатан в конце 1902 года в «Газете путешествий», а отдельной книгой вышел в следующем году в издательстве Комбэ. Вероятно, именно тогда или чуть раньше и произошла встреча Буссенара и Хольцингера. Писатель уже более пятнадцати лет жил около городка Малерб, расположенного недалеко от Питивье, и наверняка хорошо знал издание Хольцингера.

Писатель давно вынашивал план нового произведения — хроники, изложенной в эпистолярной форме, но первая публикация была представлена как подлинное письмо, присланное в газету местным крестьянином. Публика и не подозревала, что настоящим автором является знаменитый Луи Буссенар. Чтение этих писем в уютном уголке у камина в течение восьми лет было излюбленным развлечением всей провинции, и огромный успех хроник поднял тираж газеты от семи с половиной до двадцати тысяч экземпляров. Сюжеты отличались необыкновенным разнообразием — полные сарказма антиклерикальные истории, иногда, правда, довольно жестокие, полемика на темы общественной и политической жизни (Буссенар считал себя радикалом), вопрос о смертной казни, дело Дрейфуса, злоупотребление алкоголем, польза чтения, работа в воскресные дни, положение женщин, воспитание детей, влияние печати на умонастроения публики. В 1910 году Буссенар решил пошутить и, словно подмигнув сквозь строки читателям «Ля Гатинэ», намекнул, кто является истинным автором писем. Это был необычный и остроумный ход — автор сделал вид, что решил добавить к хроникам кое-что от себя. Итак, 191-е письмо было опубликовано в № 961 от 1 января, 192-е — в № 962 от 15 января и 193-е — в № 95 от 5 февраля.

ПИСЬМО КРЕСТЬЯНИНА

1

Дорогие мои, расскажу вам сегодня одну старую историю. Случилась она много лет назад, но и посейчас пробирает до печенок, так что волосы дыбом встают. История самая что ни на есть доподлинная, приключилась в наших краях, неподалеку от Питивье, в местах, которые каждая собака знает. Не стану вас мучить, сразу и начну.

Рассказ будет про страшное убийство, случившееся на ферме Пти-Жарваси, и про Оржерских бандитов, которых у нас называли Фэнфэновы Разбойники. Ничего такого в «Гатинэ» не печатали, так уж я постараюсь вас развлечь, как смогу. Ну, стало быть, начнем.

Километрах в четырех от Питивье, как идти к Орлеану, по левую руку невдалеке от дороги стоит ферма Жарваси, из коммуны Питивье-ле-Вьёй. Кто меня пограмотней, называют ее Жаверси. Ну, если представили ферму, так я дальше буду рассказывать. Метрах в ста оттуда, если все по левой стороне и свернуть к Лаасу, совсем рядом с сараями Сен-Арпан, раньше стояла ферма Пти-Жарваси. Все тамошние дома переписали в земельную книгу, да только они уж рассыпаться начали. Их лет тридцать тому назад разрушили, чтоб на камни продавать. Там, где живые люди работали, любили, страдали и погибли жестокой смертью, теперь телеги ездят.

В те времена, когда банда Фэнфэна тут хозяйничала и застращала всю округу, то есть году в 1797, орлеанской дороги и помину не было. Построили ее лет тридцать пять или шесть спустя. Из Питивье в Шийе-ле-Буа добираться тогда приходилось по плохой дороге. Вся она была в ямах да колдобинах и шла там же, где потом новую построили, — стало быть, от фермы рукой подать. Всякие побирушки и увечные туда частенько захаживали. Хозяин родом был из Стаза, что в Базоше. Он и ферму держал, и в лес с ружьем захаживал. Звали его Фредерик Фортен, а по-простому мэтр Дерик. Жену он взял из Фэй-о-Лож, из семейства Сигот. Она в доме всем заправляла, а звали ее просто мамаша Сигот. Детей у них было трое — парнишка двадцати двух лет, хромой, а в армию пошел, да две красотки восьми и шести годков, обе поздние. Долго еще от них в хозяйстве толку не предвиделось. Ну и пришлось взять в дом служанку. Сына звали Леон, а служанку Жозефина Лелю. Она была из Пуанвиля.