Банда возвращается

— М-м, это, насколько я помню, Кустурица, — блеснул эрудицией Банда. — Нравится? Музыка к фильму «Аризона Дрим», он югослав.

— Чувствуется.

— С чего начнем, Виктория Васильевна?

— Не знаю, абсурдная ситуация, — девушка, обхватив чашку ладонями, грела замерзшие пальцы. — Я знаю, что поступок необходим, но очень сомневаюсь, то ли я делаю.

Александр улыбнулся:

— Остапа понесло?

— Что вы сами думаете обо всем этом?.. — Виктория неопределенно повела рукой, жестом пытаясь помочь языку. — Вы же как бы прикоснулись.

— Я гораздо менее вашего осведомлен о кремлевских играх. Не моя стихия. Но совершенно уверен в том, что Глушко не убивал Смоленцева.

— Почему вы уверены? Уверен — сильное слово, — она сделала маленький глоток.

— По двум причинам, Виктория Васильевна. Первая: Глушко истерик и малоуправляемый человек, как-то он даже бросил стаканом в Смоленцева…

— Теракт, — заметила девушка.

— Демонстративный жест всего лишь, но не попытка нанести реальный ущерб здоровью. Так вот, Смоленцев, зная скандальный и порывистый норов Глушко, не расслабился бы в его присутствии до такой степени, чтобы пропустить удар пепельницей в височную область.

— Браво, — проаплодировала Виктория. — Это меня убеждает. За врагом всегда искоса следят. У Смоленцева хорошая реакция, хорошая спортивная форма. Я это доподлинно знаю.

— Приходилось поиграть на корте?

— Во всяком случае — видеть, как он играет… Он ведь и в горячих точках сколько раз бывал… Действительно, этот аргумент очень важен.

Бондарович кивнул:

— Подозреваемый Глушко по сравнению с ним — хлюпик.

— А второе?

— А второе: обширная гематома на левой скуле. Вкупе с повреждением нескольких шейных позвонков это позволяет точно установить причину смерти: его ударил ногой в голову хорошо тренированный боец и убил этим ударом. Остальное — декорации для дураков.

— Пожалуй, и тут вы правы, Александр, — Виктория была очень рада, что обрела в его лице союзника (и какого!), ее одну машина кремлевских интриг раздавила бы в два счета. — Вы знаете, что и ручка подкинута?

— Да, я допрашивал Глушко.

— Вот как. Значит, вас беспокоит именно эта сторона дела? Но вы знаете, что дело, сфабрикованное вокруг Глушко, — только надводная часть айсберга?

Александр посуровел:

— Догадываюсь, Виктория Васильевна. Но мне становится неуютно, когда под расстрельную или, по крайней мере, многолетнюю статью идет невиновный человек.

— Я уверена, что срок ему не грозит.

— А я не уверен, простите. И спать бы спокойно не смог…

— У него будут лучшие адвокаты от блока коммунистов. Во всяком случае, один из их лидеров так утверждает. Вообще, арест Глушко — маневр для отвода глаз. Или провокация.

Виктория, отогревшись, сразу очень похорошела.

— Это вы? — Бондарович внезапно протянул Виктории журнал с южными снимками.

— Да, — Виктория с неудовольствием откинула журнал в сторону. — Я была в личной охране Елены.

— Не сошлись характерами? — Александру было просто любопытно знать что-нибудь про этот период жизни Виктории.

Девушка слегка поморщилась:

— Не то чтобы не сошлись, мы долгое время неплохо ладили. Знаете, такие стабильные отношения — чуть-чуть на дистанции?.. — Виктория задумалась, припоминая. — На одной из дач в кругу Смоленцева была довольно грязная история.

— Это уже интересно! — улыбнулся Банда.

— Охранник Борис, сейчас он повсюду сопровождает Елену, грубо попользовался какой-то молоденькой теледевочкой. Я стала возмущаться, и тут меня поразило полное спокойствие и Смоленцева, и Елены. И действительно, девочке утром пообещали какую-то рольку или программу, и она за завтраком уже вовсю улыбалась. Я же предстала перед всеми какой-то дурой, белой вороной. Борис с тех пор ухмыляется, видя меня, и как бы намекает, что мне тоже с ним понравилось бы. В общем, не те возникли обстоятельства — и сложились неизвестно в чью пользу…

— Пожалуй, в пользу теледевочки, — пошутил Александр.

— А вы знаете, действительно! — оживилась Виктория. — Я не думала в этом направлении. Но, кажется, после той рольки у нее дела пошли в гору. Я видела ее потом в двух или трех клипах. Хотя не могу сказать с уверенностью: может, ею еще кто-то пользовался?

— Ясно. У меня давно создалось впечатление, что на телевидении праведникам не место… Что вы намерены делать дальше? — он перевел разговор ближе к теме. — Ведь не напрасно же вы втянули меня в это предприятие, — Бондарович рассеянно посматривал за окно; следующую фразу говорил, как бы удивляясь сам себе. — Странно, Но я с охотой полез в это бесперспективное и опасное дело.

— Вы считаете его бесперспективным?

— А вы так не считаете?

— Когда была одна, — считала. А теперь…

— Хотите сказать, мы вдвоем сила?

— Примерно так…

— Что ж, мне нравится ваш оптимизм. Он вдохновляет и меня… Итак, ваши планы…

Виктория, видя его реакцию, почувствовала себя много увереннее:

— Я собираюсь узнать, кто убил Смоленцева и с какой целью. Существует весьма ограниченное количество вариантов, и я хочу спровоцировать «момент истины». И считаю, что у меня есть шанс, если вы мне…