Бандагал

— Чем слабее у вас выражено чувство физического равновесия, тем менее четкой и прямой будет проведенная вами линия. Электронный мозг, проверяющий тест, фиксирует малейшие отклонения и даже положение прямой относительно самого листа бумаги.

— А зигзагообразная линия?

— Тут главное степень нажима пера и равнозначность углов. Чем сильнее пассажир нажимает на перо, тем больше его потребность опереться на что-либо. Надеюсь, вы улавливаете мою мысль?

— О да! — с восторгом воскликнул мужчина средних лет. — А чем выше я хочу жить, тем меньше мой страх перед пустотой и тем совершеннее чувство равновесия…

— Все очень просто, не так ли?

— Но откуда вы все это знаете? И почему вы не заполнили тест? У вас могут быть неприятности.

— Видите ли, — смешавшись, ответил пожилой мужчина, — собственно, этот тест составил я.

— О боже! — воскликнул мужчина средних лет.

— Позвольте представиться: Контер, профессор Правительственного центра прикладной психологии.

— О боже! — только и смог повторить его сосед.

— Что вас так удивляет?

— Но ведь никто, ни один человек еще не видел живого профессора из Центра прикладной психологии! — пробормотал мужчина средних лет.

— Так уж и никто? — улыбнулся Контер. — Вы-то уж наверняка видите его перед собой, не правда ли?

— Я… я бесконечно счастлив. Я… я всем расскажу, какая мне выпала честь. Мне казалось, что все вы путешествуете в особых кораблях… Нет, это поразительно… Когда моя жена узнает… Меня зовут Джозеф Мюллер, я земледелец.

— Рад познакомиться, — сказал Контер, протягивая ему руку.

Джозеф Мюллер от удовольствия покраснел до корней волос.

Корабль слегка тряхнуло.

— Мы вошли в субпространство, — объявил металлический голос.

— Итак, вы земледелец? — с интересом переспросил профессор Контер.

— Да, ваше превосходительство…

— Я лечу по личным делам. Так что давайте беседовать запросто, без всяких там званий и титулов, согласны? — доверительным тоном спросил знаменитый психолог.

— Конечно, ваше прево… то есть господин профессор, — пролепетал Мюллер.

— Вам приятен труд земледельца?

— Прежде я обрабатывал свое поле и худо-бедно на жизнь зарабатывал. Знаете, выращивал свеклу. Все Мюллеры испокон веков выращивали свеклу. Потом мне пришлось заполнить профессиональный тест R9 дробь… дробь…

— Дробь 104.

— Совершенно верно, дробь 104… и у меня обнаружилась склонность к переселению и колонизации на другой планете. Удивительно, правда? Мне выделили участок в тридцать га, подумайте, целых тридцать га… Вот повезло, а? Я жду не дождусь, когда мы прилетим.

В его голосе звучал неподдельный энтузиазм.

— Поздравляю вас, — сказал профессор Контер.

— Я тут ни при чем. Это все тесты! — с жаром воскликнул Джозеф Мюллер. — Скажи мне кто-нибудь раньше, что я со своей семьей полечу на четвертую планету системы Сириуса, я бы этого человека принял за полоумного.

— Вам нравятся тесты?

— Э, откровенно говоря, я в них чаще всего ни бельмеса не понимаю. Я не раз думал… Простите, можно задать вам один нескромный вопрос?

— Хоть сотню, — любезно ответил профессор.

— Скажите, почему эти тесты такие запутанные?

— Чтобы у экзаменуемого не возникало желания солгать.

— Согласен, но, скажем, если б я вместо «сто пятидесятого этажа» написал «первый этаж»?

— В каждом тесте, — пояснил профессор Контер, — имеется несколько скрытых ключевых вопросов и ряд контрольных, единственная цель которых — проверить искренность ответов экзаменуемого. Понятно? Некоторые контрольные вопросы составлены так, чтобы «натолкнуть» экзаменуемого на ложный ответ. Напиши вы «первый этаж», электронный мозг, проверив ваши подсознательные эмоции, классифицировал бы ваш ответ на третий вопрос как «противоречивый».

— А разве не может очень хитрый и ловкий человек солгать, отвечая и на ключевые вопросы? — не сдавался Мюллер.

— Обычно в этом никто не заинтересован. Но вообще-то лживые ответы в принципе не исключены. Однако, мой друг, вам, видимо, и самому известно, что степень сложности теста находится в прямой зависимости от того, на какую должность вы претендуете. Ну, например, физик, желающий специализироваться на изучении нейтрино, должен ответить на две тысячи вопросов, из которых двадцать процентов контрольные. Если субъект отвечает искренне, электронный мозг выдает соответствующую оценку его профессиональной годности. Но стоит ему хоть раз сфальшивить, как электронный мозг сразу же это обнаружит. Сошлюсь на аналогичный пример: самый ловкий подделыватель почерка не способен ввести в заблуждение опытного графолога. Разумеется, мы придаем особое значение подсознательным ощущениям, а их, уж поверьте мне на слово, не так-то легко утаить.

— Теперь понятно! — воскликнул Джозеф Мюллер.

— Я знаю человека, которому при поступлении в университет удалось дать ложные ответы на весь тест двенадцатой степени трудности. Он влюбился в студентку физического факультета и хотел попасть на один с ней факультет, хотя имел ярко выраженную склонность к изучению логики и психологии. Впрочем…

— А как же это обнаружилось? — в сильнейшем волнении прервал его Мюллер.