Бандеровка

— Те рисунки и фотографии, которые я видел, мне очень понравились. Графика в основном. Я б даже сказал — талантливый чувак!

— А в Украине очень много талантливых людей. Да вообще большинство известных русских — выходцы из Украины!

— С первым не спорю, а второе — это уж ты загнул!

— Да послушай, из шоу-бизнеса так больше половины украинцев: Гоша Куценко, Меладзе, Цекало, певиц до фига! А в советское время сколько космонавтов было родом из Украины! И в политике даже: Явлинский хотя бы!

— Ну это, знаешь как: глаз из толпы всегда выхватывает знакомое, родное. Россияне тоже во всех знаменитостях ищут русские корни. Кругом наши! — Саша усмехнулся. — Но похвально, конечно, что страной своей гордишься.

— Я не из тех, кто утверждает, что Будда и Иисус из Украины…

— А есть и такие?

— Да, есть.

Саша засмеялся.

— Я говорю тебе факты, то, что украинцы большой вклад сделали в Россию.

— Ну ладно, с этим не спорю.

«Смешные эти украинцы, — подумал он. — Живут с манией величия. Хотят быть особенными. Лучше русских».

Они немного помолчали.

— С киевлянками знакомишься? — Боря подмигнул брату.

— Не… только у вас в гостях. Кстати, Богдана сегодня будет? — задал Саша вопрос, мучавший его с самого прихода сюда.

— А ты не знаешь? — у Саши екнуло в груди. — Она прыгала с парашютом и сломала себе ногу.

— Ничего себе! Сейчас в больнице?

— Нет, дома, в гипсе, — Боря загасил окурок.

«Лучше бы была в больнице, можно было бы к ней сходить», — подумал Саша.

Ему стало скучно и захотелось уйти.

На балкон зашла Света и попросила сходить в магазин, купить колбасы и чипсов. Саша с Борей вышли из квартиры.

— Светка на гитаре сейчас учится играть, — похвастался он. — Выучила Оазис «Half the world away». Сегодня услышишь!

— Круто! Талантливая, — украинка ведь!

— Не, она из Севастополя, из семьи русского моряка, считает себя русской, — засмеялся Боря.

— Что ж ты промахнулся, брат?

— Да, любовь зла!

Они уже купили продукты и возвращались в квартиру.

— Борь, вы не обидитесь, если я сейчас уеду?

— А что такое?

— Да так, надо.

— Ну ладно. Давай только постоим немного, я еще одну сигарету выкурю.

Он вынул из кармана пачку, там оставалась последняя сигарета. Боря с удовольствием затянулся и окинул двор взглядом хозяина. Он выглядел абсолютно довольным жизнью.

— А ты знаешь, где Богдана живет?

— На Фрунзе, дом напротив стадиона Спартак, квартиру не помню. В гости, что ли, к ней пойдешь?

— Нет, так просто. Ладно, спасибо.

— Давай, удачи! — Боря протянул руку.

— Пока! — они обменялись рукопожатием.

Ехать домой не хотелось. Саша открыл на мобильном карту города. Фрунзе оказалась далековато от центра. «Зачем мне туда? — думал он. — Гулять под ее окнами? Сидеть на лавочке и ждать, когда она спустится на костылях?» На остановке старичок заиграл на гармошке «Этот День Победы», красиво и с укоряющим напором. Праздники прошли уже почти две недели назад. «Этот день мы приближали, как могли», — тихо пропел за ним вслед Саша. Он никогда не мог равнодушно слушать эту песню, в ней были боль и гордость всей русской нации. Он вспомнил склоны в алых цветущих тюльпанах перед 9 мая в Волгограде и тихое торжество, которым наполнялся весь город. Наверное, эта песня и память о победе были основным и единственным, что объединяло народ России, такой разный и такой потерявшийся в своих ценностях.

Саша вышел из маршрутки после того, как она съехала с Подольского спуска на Фрунзе. Он перешел дорогу и, пройдя метров двести, свернул во дворы. Было еще светло. Вечера вдруг стали нескончаемо длинными и слишком приятными, для того чтобы сидеть дома. Возле подъездов цвели и сладко пахли сирень и еще какое-то дерево с душистым ароматом, названия которого Саша не знал. Теплый и влажный воздух напомнил ему Лондон. Два года назад он проходил там ускоренный курс обучения графическому дизайну, повышал квалификацию. Комнату в общежитии с ним делил грек, маленький, худой, с большим носом и всегда опущенными вниз глазами. Однажды вечером он пришел в разорванной одежде и с запекшейся на лице кровью. Гуляя, грек забрел слишком далеко от центра, и на одной из грязных улиц индусского квартала его избили и ограбили. Весь следующий день он был очень грустным. Вечером Саша вытащил его в кафе неподалеку и заказал на двоих гамбургеров и пива. Был лондонский летний вечер, от Темзы тянуло влагой и туманом, но воздух все равно еще был душным. По спине катились капельки пота.

— Манос, пора уже забыть о вчерашнем. Такое может случиться с каждым. Если нужна какая-то помощь, ты скажи.

Они совсем не были близки. Недельное сожительство не сделало их друзьями или даже товарищами. Оба были интровертами, общались в основном по необходимости. Каждый сидел за своим ноутбуком, рисовал эскизы и заговаривал, лишь чтобы заказать пиццу, посоветоваться насчет дизайна или обсудить текущие квартирные вопросы.

— У меня проблема, и я не знаю, как мне ее решить, — сказал грек понуро.