Бандерша

Сказать, что мне не было жаль, значит, соврать. Я не успел узнать эту девочку. Загадок там было полно. Она часть своей жизни не просто стеночкой огородила – воздвигла настоящую крепость с колючей проволокой на подступах к своим тайнам, с сеткой под высоким напряжением. Для опытной женщины, которой за 30 это еще можно было как-то понять… Но для девочки, которой едва-едва исполнилось 19, – это удивляло. Единственное, что стало понятно из отдельных слов, что это не просто некие девичьи капризы с полудетскими глупостями, а вещи реально заслуживающие уважительного к себе отношения! Да и глаза у неё, когда она задумывалась, превращались в «зеркала души» усталого от жизни человека, прожившего на свете несколько десятков не самых легких лет.

Впрочем, может, мне это показалось. Я додумываю то, чего и рядом не было! Какие-то мимолетные превращения. Да, женщина – загадка, но не оборотень же.

Надо без фантазий принимать, что есть по факту. А по факту мне, конечно, было обидно: ни за что, ни про что дали мне, такому хорошему, отставку без выходного пособия. Такое любого мужика, с «налетом» мачизма, огорчит. Такой «налет», уж чего скрывать, у меня имелся. Не то, чтобы густой и панцирный, но был.

Еще обидно то, что внешних причин для такого исчезновения не было.

Скорее, наоборот. Вечер прошел, как по нотам сыграл!

Точнее – по сценарию, который и намечался. Я сразу понял, что на сей раз девушка приехала не для того, чтобы просто легкого вина выпить и фруктами полакомиться. Понял по оценивающим (с явно высокими баллами!) взглядам в мою сторону и по тому, как она принимала все мои новые повороты словесной игры.

Если честно, не было нужды особо разговоры разговаривать. Уже через полчаса наших посиделок можно было бы тащить её в койку.

Можно, но не нужно. Я не соблазнять её собирался, а начать новую чувственную игру. Для этого надо было понять, что такое моя игра и каков «игрок» напротив. Кто-то скажет, что это цинично? Ну-ну, а вы, знакомившись с женщиной, как на духу излагаете о себе всё и вся, с предъявлением документов и соответствующих справок? Потом требуете того же от своей избранницы?

Вот именно… Любое нормальное знакомство – это игра, которая либо вам нравится, либо её лучше всего сразу закончить!

Так вот, я никак не мог понять свою гостью. Передо мной было даже не две, а три сущности. Наивная девчонка, которая многие вещи воспринимала с широко раскрытыми глазами. Уставшая женщина, повидавшая много всякого в своей непростой жизнь, потому разрешавшая мои наивные прыжки и ужимки. И очень трезвый расчетливый бизнесмен, который контролирует не то, что каждое слово – любой жест!

Не знаю, понравилось мне это или нет. Скорее, нет, хотя было любопытно. Но даже и любопытство иссякает.

Мы поболтали о музыке, с чего, собственно, и началось наше знакомство. Здесь выяснялось, что при интуитивно хорошем вкусе наша Саша совершенно не разбиралась в гигантах современного рока, как и других направлениях. Я стал ставить разные записи: то на магнитофоне (благо, недавно привез шикарный двухкассетник из Бельгии – это вам не какой-то тайваньский ящик с бегающими огоньками!), то включал видик с подобранными клипами! Даже, начал было, показывать ей пинкфлойдовскую «Стену», но понял, что перегружаю её неподготовленную головку. В стране музыки она была простой любопытной и наивной девчонкой.

Когда же мы заговорили о мужчинах и женщинах, об их отношениях и о том, что такое чувства и как они проявляются, она превратилась в многоопытную женщину, которая много, что знает, но очень мало об этом говорит. Это я понял не только по изменившемуся взгляду. Наивные молоденькие девочки всегда ведутся на такие личностные пробросы. Им просто интересно. Те, кто уже обжегся – элементарно замыкаются. А здесь все мои пробросы «скакали», словно плоские камешки по поверхности воды. Но в глубь не попадали.

Вот когда речь зашла о нынешних реалиях дикого рынка с разгулом демократии, она превратилась в очень знающего и расчётливого бизнесмена. Говорила коротко, но со знанием дела. Девятнадцатилетняя девочка! По моему разумению, с нынешним бизнесом она если и встречалась, то как клиент, которого стараются надуть. На акулу новых капиталистических отношений внешне она ну никак не походила… Но фразы, которыми она комментировала мои байки, мог бросать только тот, кто уже вписался в реалии нашего нового бытия…

Как мне это ни печально, я так и не понял, кто передо мной. Потому решил, что надо было переходить к следующему акту нашего «марлезонского балета»!

И тогда я её поцеловал…

Конечно, это был не робкий поцелую стыдливого юноши. Правда, не удержался от дешёвого кокетства. Спросил, а сама-то она хочет, чтобы её целовали?

Можно было бы совершенно обойтись без «виз» и разрешений в этом вопросе.

Но тогда это был бы совсем другой спектакль: крутой парень берет уже созревший плод, безо всякого разрешения самого «плода».