Бандитская Россия

В конечном итоге расчеты Найфельда оказались верными: по приговору, оглашенному в мае 1998 года, он получил всего лишь четыре года и четыре месяца тюрьмы. А поскольку на тот момент ровно столько он уже отбыл за решеткой, то был отпущен на все четыре стороны прямо из зала суда. Как было сказано в вердикте судьи, срок наказания для Найфельда снижен «по ходатайству властей в результате существенной помощи подсудимого».

Злые языки утверждают, что «существенная помощь» в данном случае заключалась в том, что в американскую тюрьму отправился заклятый враг Бибы Моня Эльсон. Здесь следует отметить, что большинство приговоров «русской мафии» действительно основывалось на показаниях свидетелей обвинения, принимавших активное участие в совершении преступлений. Сделки со следствием и федеральная программа защиты свидетелей обвинения, в рамках которой злоумышленник мог получить символическое наказание, существенно облегчили работу американских правоохранителей.

Кстати сказать, прецеденты подобного рода активного сотрудничества «вора и полицейского» в последние годы уже имели место в России.

Моня знает, что имел в виду Бог

Выходец из Кишинева Моня Эльсон перебрался из Советского Союза в США в 1978 году. В новой среде обитания он зарекомендовал себя как человек с более чем активной жизненной позицией. К середине девяностых ФБР считало Эльсона причастным к убийству шести человек (причем все - свой брат эмигрант). Кроме того, его подозревали в организации преступной группировки, рэкете и других более невинных шалостях. Определенную известность Моня приобрел и в Италии - здесь его обвиняли в отмывании денег, контрабанде оружия и сигарет, а также в связях с сицилийской мафией. Поговаривают, что в Европу Эльсон перебазировался после того, как на Брайтон-Бич появился сам Вячеслав Кириллович Иваньков. А двум медведям, как известно, в одной берлоге не ужиться.

В городке Фано, что на Адриатике, то ли для солидности, то ли для прикрытия, Моня основал мебельную импортно-экспортную фирму. А может, просто решил зажить наконец спокойной жизнью добропорядочного «нового итальянца». Однако покой оказался коротким: в марте 1994 года местная полиция задержала Эльсона по просьбе своих американских коллег. При аресте итальянцы заблокировали банковский счет Эльсона, конфисковали машину «Бентли» и прочие ценности.

Впрочем, итальянские полицейские не спешили отправлять Моню в США, требуя от него сначала рассказать все, что тому известно о схемах отмывании «грязных» денег на территории их страны. Эльсон настаивал на том, что ему неизвестно ничего. Бесплодный диалог тянулся почти год, и тогда итальянцы ничтоже сумняшеся принялись грозить Моне арестом жены. Эльсон продолжал молчать, как партизан, и тогда несчастная, незадолго до этого пережившая покушение Мария действительно угодила за решетку. Не шибко гуманно, не правда ли? В конечном итоге супруги просидели в тюрьме ещё пять месяцев, после чего итальянцы наконец сломались - так и не вытянув из Мони признания, они выпустили на свободу его жену, а самого Эльсона передали Соединенным Штатам.

В тюремной характеристике Мони Эльсона записано, что тот свободно владеет русским, английским, румынским, итальянским, а также говорит на идиш. «Я там только и делал, что читал, - говорит Эльсон. - В основном книги по истории цивилизации. Все на английском языке, естественно, я прочитал и осмыслил для себя 24 тома толкований Торы: не просто, что сказал Бог, а что Он при этом имел в виду. Вообще я много читал и делал выводы, все уложилось в какую-то систему». Кстати сказать, в той же характеристике, составленной в тюрьме Файрстоун, сказано, что Эльсона, № 25057-07, окончившего 8 классов средней школы в Кишиневе, включили в программу повышения образования, но он в ней не участвовал. Получается, что образование добрал уже потом; в Штатах, но отнюдь не в Гарварде. «В Америке хуже всего. При всей демократии здесь страшно тяжелые тюрьмы», - рассказывал позднее Эльсон о своих «университетах».

Бизнесмен Шабтай Калманович, выходу которого из израильской тюрьмы в свое время поспособствовал Иосиф Кобзон, вспоминал о своем знакомстве с Эльсоном: «Был у нас в Рамалле такой Моня Эльсон из Нью-Йорка. Очень сильный и честный человек. И порядочный, даже в израильской Тюрьме он жил по настоящим Законам… У него была слава авторитета; Моня не употреблял наркотики и не был стукачом».

Прокуратура Манхэттена предъявила Эльсону обвинение в четырех убийствах (Эмиля Пузерецкого, отца и сына Любарских и Александра Слепнина), в двух покушениях на убийство, а также в торговле наркотиками. Как когда-то и Найфельд, он согласился на признание вины в обмен на снижение срока и тоже не прогадал - по приговору суда, состоявшегося в 2001 году, он получил восемь лет тюрьмы. Но поскольку ещё до суда два года Моня отсидел в Италии, то уже в 2002-м сумел выйти на свободу под гласный надзор полиции.