Бандитская Россия

Вот они ходят по зоне королями и мужиков прессуют. А потом, когда на строгий режим попадают, этих «королей» прямо в камере на х… одевают. А он весь такой татуированный, синий, «не забуду мать родную»! Умишком своим писательским подумай, будет ли умный человек, который собирается и дальше «дела делать», лишнюю особую примету на себя нацеплять? А? Вот то-то же… Бутор все это, самый настоящий бутор! (Бутор - ерунда, фуфло и т. п. - Авт.) Понятия какие-то непонятные… «У кого грев есть…» У меня никакого грева не было, я из интерната. Так я в камере из носков стал ручки красивые делать. И чай был, и сигареты. А последний раз сидел на омской «семерке», это строгая зона. Там воры не работают, мужики работают, а если делать что-то хорошо умеешь, и чай у тебя всегда будет, и сигареты, и выпить принесут. Причем сами же мусора и принесут. Я ножи делал с прямым выкидом - лучшие во всей Западной Сибири. Проверка на зону приезжает, за месяц до нее ко мне кум прибегает - и не требовать, а просить, заметь, начинает: сделай, мол, штуки три. А рядом сидит «маклер» (маклер - от слова «макли», то есть всякие зоновские поделки, выкидные ножи и пр. - Авт.), который, допустим, резьбой по дереву занимается. И к нему с заказом подходят. Любой материал заказывай! Мусора принесут сколько надо. Инструмент? Только намекни!

Я своими глазами видел, как в багажник машины полковника из управления ИТУ (в то время - исправительно-трудовых учреждений. - Авт.) ящиками «макли» грузили. Я там ни в чем отказа не знал. Кто подходил - научи, да пожалуйста! Работай и живи, как хочешь! Я пока там был, научился на аккордеоне, гитаре и трубе играть. А эти… активисты… Друг с другом выясняют, кто прав по понятиям, кто не прав… По-моему, все это от безделья. Верите, на «семерке» около тысячи человек сидело, и ни одного «быка» я там не встретил.

Там если кто-то пальцы гнуть начинал, так ему быстро по рогам давали. Весь беспредел, который вы, журналисты, описываете… Ха, так он в основном на малолетках, ментовских да общих зонах процветает… Непуганые потому что. Запомните: чем круче режим, тем легче там живется… На строгом, а уж тем более особом режиме сидят люди зрелые и грамотные во всех отношениях. Хотя… Сейчас, возможно, нет… Сиделец этот тоже - «не собираюсь обратно возвращаться…». Да если у меня будет возможность украсть миллион - даже не задумаюсь. Потому что знаю, что полмиллиона отдам и скоро выйду… Бояться-то чего? Бояться ничего не надо. Все. Базар окончен. Поговорим о чем-нибудь другом…

После разговоров с этими людьми пришла в голову мысль о том, что никаких так называемых понятий не существует. Люди с внутренними убеждениями просто им не изменяют и выживают там именно за счет этого. Некоторым даже удается вернуться в нормальную жизнь без надлома и озлобленности на весь окружающий мир, но во всех них чувствуется запах тюрьмы, которая незаметно стала домом.

Как сказал один мой знакомый следователь: «Понимаешь, они - люди, которые мне ближе, чем первая учительница, но что меня раздражает, так это то, КАК они рассказывают историю своей посадки. Вспомни Высоцкого: «Бывало, тихо подойдешь, попросишь сторублевку. При чем тут нож? При чем грабеж? Меняй формулировку! Каждый знает, что ему грозит, и жизнь свою ломает сознательно, я бы даже сказал, УМЫШЛЕННО. Так что пусть сидят и радуются хотя бы тому, что макароны три раза в день дают, охраняют их, как правительство, и Беломорский канал уже построен».

Как они сидят. Женский вариант

В своих «Записках из мертвого дома» Достоевский писал, что «об уровне цивилизации народа можно судить, когда открываешь ворота его тюрем». В последние годы о том, что творится за воротами мужских тюрем, нам с каким-то уже нездоровым постоянством вещают падкие на скандальные страшилки таблоиды, криминальные телепередачи, озабоченные правозащитники, макулатурные детективщики и создатели сериала «Зона». Если верить всем им, то с цивилизацией у нас серьезные проблемы. Что же касается зон и тюрем женских, о них говорят и пишут заметно меньше. То ли искренне стыдятся, то ли экшна маловато.

Со Светланой (имя изменено) мы встретились в одном из недорогих питерских заведений. Мы сидим, пьем отнюдь не чифирь, а всего лишь очень неважнецкий кофе и общаемся. Светлана освободилась в прошлом году. Отсидела по 105-й (для непосвященных - убийство). По большей части говорит она. В её речи ни намека на жаргон, ни оттенка озлобленности, ни одного срыва на проклятия в адрес людей, её посадивших и её стороживших. Она даже позволяет себе шутить и улыбаться и тут же виновато оправдывается: «В последнее время уж слишком позитивная позиция у моей памяти, все плохое почему-то отфильтровывается…»

- Светлана, есть мнение, что невиноватых там не держат. А по твоему опыту это не совсем так?