Бандитские жены

Почти целый вечер, несмотря на то что я смотрел телевизор, мысли об Алике и Маше не покидали меня. В результате этого ночью мне приснился кошмар: Алик погибает в горящей бане, Кирилл утром закапывает обгорелый труп в землю, а я стою на крыльце и все вижу, становясь свидетелем преступления.

Я проснулся и долго ходил по дому, никак не мог успокоиться. Рано утром даже поймал себя на мысли о том, что меня очень интересует, что же творится там, у Алика?

Быстро оделся и пошел к коттеджу Алика. Не доходя нескольких метров, я увидел, что металлические ворота плотно закрыты. Когда подошел вплотную к забору, я внимательно стал осматривать двор, не стоит ли там джип Алика. Но джипа не увидел.

Тут я заметил, как по улице, в сторону дома Алика, идет Нина Петровна. Она приветливо улыбнулась мне.

— Что это вы тут стоите? — удивленно спросила она.

— Да с Аликом хотел поговорить.

— Так он уже уехал.

— Как уехал?

— Да, рано, в шесть часов. Вот, пойду убираться. Что-нибудь передать Маше?

— Да нет, спасибо. Я с Аликом хотел поговорить, — повторил я и направился к своему дому.

Наступила весна. После майских праздников я заехал в следственный изолятор «Матросская тишина». Поднявшись на второй этаж, в картотеку, и заполнив листки вызова клиентов, хотел уже подняться этажом выше, чтобы передать талончики контролеру, как неожиданно на мое плечо опустилась чья-то рука. Я обернулся и увидел своего коллегу, адвоката Виктора. Он улыбался.

— Ну, привет, коллега! — сказал он. — Вот оно, место, где встречаются все хорошие адвокаты!

— Точно! Тюрьма — наша тусовка, — в тон ему ответил я.

— Как дела? — спросил Виктор.

— У меня все нормально. А у тебя?

— То же самое.

— Как Алик?

— Алик? — переспросил Виктор. — Он же твой сосед. Это у тебя я должен спрашивать, как у него дела. Впрочем, все нормально. За исключением того, что нас очень серьезно трясла налоговая инспекция. Кстати, коллега, а у тебя нет никаких завязок в налоговой? Сейчас скажу, какой номер. — Он вытащил записную книжку, где был записан номер налоговой инспекции небольшого подмосковного городка.

Я отрицательно покачал головой.

— Слушай, я давно хотел тебя спросить, — осторожно начал я, — как там Кирилл? Как ты его находишь?

— В каком смысле?

— Да в прямом. Что он за человек?

— Отличный парень! — ответил Виктор. — Очень хороший — веселый, неглупый.

— Да нет, я в другом смысле. Он же сидел.

— Ну и что? Сидел по 218-й.

— Но за оружие много не дают. А он сидел пять лет. Тогда по этой статье больше трех не давали.

— У него была еще одна статья, — неожиданно сказал Виктор.

— Какая?

— Покушение на убийство. Ты разве не знал?

— Нет, не знал. А срок наказания у него уже кончился?

— Да нет еще. Месяца два или три осталось. Поэтому он и сидит до сих пор в коттедже у Алика, не высовывается, тише воды и ниже травы.

Мне стало ясно, почему Кирилл не устраивается на работу, почему так тихо себя ведет. Над ним еще висит приговор суда, судимость непогашенная.

Летом я пару раз видел Алика. Он так же занимался водным мотоциклом, ездил на рыбалку. Маша жила своей жизнью. Я несколько раз видел, как они с Кириллом ездили куда-то на машине. Создавалось впечатление, что супруги, которые не отметили еще и двух лет совместной жизни, живут каждый сам по себе.

Сенсацию произвели слова моего главного информатора, Нины Петровны, которая как-то вечером зашла к нам и рассказала, что Алик на машине поехал с друзьями по Европе.

Маша ехать отказалась наотрез, сославшись на то, что ей надоели его друзья, и осталась в коттедже.

Лето прошло быстро. Как-то в конце августа около нашей калитки остановилась незнакомая машина и начала сигналить. Я вышел узнать, в чем дело. В черном «Мерседесе» сидела Маша. В руках она держала носовой платок. Увидев меня, она вышла из машины.

— Я к вам, за помощью.

— Что случилось? — насторожился я. — Проходите, поговорим.

Маша прошла на террасу.

— Так что же случилось? — повторил я. — Что-нибудь с Аликом?

— Да с Аликом и Кириллом! — махнула рукой Маша. — Аликом и Кириллом. Их приняли.

— Как «приняли»?

— Арестовали сегодня, в Москве, — Маша сделала паузу.

— А что они там делали?

— Они поехали туда припугнуть одного человека. Он обижает друга Кирилла.

— А что за человек?

— Местный авторитет. Афоня. Слышали?

— Афоня? — переспросил я. — Это имя распространенное. Многие авторитеты имеют такую кличку.

— Ну вот, — продолжила Маша, — они поехали припугнуть, взяли пистолет. Что-то у них не получилось. Короче, милиция задержала их. Что ему теперь будет, как вы думаете?

— Ну, — я помолчал, — это зависит от показаний потерпевшего и собранных доказательств. Могут обвинить в покушении на убийство или угрозе убийством, а могут и за хулиганство. Это гораздо меньший срок. Или ношение оружия.

— А вы как думаете, что ему будет?

— Если этот авторитет, как говорится, в понятии, то он, по всем их законам, не должен давать обвинительные показания. Все в руках следствия.

— А тогда как?

— Тогда скорее всего оружие. Опять же, если будут обнаружены отпечатки пальцев на стволе и другие признаки, то важно будет, кто из них обладал этим оружием.