Бандитские жены

— А вы хоть представляете, что вам может быть за это? Какая у вас статья?

— 228-я.

Жена вопросительно посмотрела на меня, спрашивая, что это такое. Но Катя, перехватив ее взгляд, сама объяснила:

— Распространение наркотиков.

— И что, серьезное наказание может быть? — спросила жена.

— По-моему, до десяти лет, как я помню, — сообщил я.

— Да, что-то около этого, — подтвердила Катя. — Да мне уже все равно, что со мной будет. Вот даже решила напоследок с сынишкой съездить на солнышке погреться. Как знать, может быть, придется на нары сесть… Но это не главное. Главное — чтобы он был на свободе.

— Кто? — спросил я.

— Руслан, — пояснила Катя.

— А кто это такой?

— Это человек, которого она любит, — сказала жена.

— Ясно, — кивнул я. — Давайте с человеком немного подождем. Вы понимаете, что следователь может в любой момент вызвать вас на допрос, и в случае неявки вас могут арестовать, то есть изменить меру пресечения на взятие под стражу. Вы хоть это понимаете?

— Я все понимаю, — сказала Катя. — Но что будет, то будет. Я и так очень много повидала в жизни. К тому же следствие уже закончено…

— А, вы подписали 201-ю статью? — уточнил я.

— Да. Следствие уже закончено, даже назначен суд, только дата пока еще не определена. Поэтому никто беспокоить меня не будет.

Неожиданно жена встала:

— Что-то сегодня очень жарко. Давайте уйдем с пляжа.

Катя тоже встала, ища глазами своего сына.

— Давайте договоримся так, — сказала она. — Если у вас будет желание, приходите сегодня после ужина в бар, посидим, поговорим. Может, вы действительно сумеете мне помочь…

— Хорошо, обязательно придем, — сказал я.

— Значит, до ужина.

После того как Катя ушла, а мы направились к корпусу гостиницы, я спросил жену:

— А что случилось с этой Катей?

— Да все очень просто, — ответила она. — Бандита полюбила, из «крыши», где работала. Бросила мужа ради него. Ради него, чтобы помочь ему, пошла на преступление. И теперь сама под следствием.

— Хорошенькая история! А поподробнее можешь рассказать?

— Ой, поподробнее ты лучше у нее самой спроси. Пусть расскажет. Мы говорили обо всем с чисто женской точки зрения. Знаешь, мне ее так жалко! Я так сочувствую ей! За свои двадцать шесть лет она такого натерпелась, такого повидала, что мало не покажется! Поговори с ней сам.

Я был очень заинтригован, что за история приключилась с Катей.

Вечером, после ужина, мы с женой спустились в бар. Катя уже была там, сидела за отдельным столиком. На столе стояла бутылка мартини, четверть была выпита. Катя сидела и курила. Мы подошли, поздоровались и подсели к ней.

Увидев наши вопросительные взгляды, направленные на бутылку, Катя сказала:

— Представляете, вы как будто сглазили сегодня на пляже…

— В каком смысле? — спросил я.

— Я звонила в Москву, в суд. Дело назначили к слушанию 27 января, то есть через две недели.

— И что вы теперь будете делать?

— Как что? Отдыхать, — ответила Катя.

— А к делу готовиться не будете?

— Почему же? Буду. Когда в Москву приеду. А вы думаете, что можете мне чем-то помочь?

Я пожал плечами.

— Не знаю, смотря какая у вас позиция по данному делу.

— Позиция у меня самая что ни на есть обыкновенная, женская…

— Вы меня не поняли, — уточнил я. — Я имею в виду вашу версию, ваши показания, которые вы дали на следствии.

Но я уже видел, что взгляд ее, устремленный куда-то вдаль, был совершенно равнодушным.

— Так что же с вами произошло? Можете рассказать мне подробно, или у вас опять нет настроения?

— Да нет, как раз сейчас у меня настроение есть, — ответила Катя, наливая себе мартини в фужер. Потом, спохватившись, сказала: — Может быть, вел выпьете со мной?

— Если только минеральной воды или сока, — я заказал для себя апельсиновый сок со льдом. Жена присоединилась к Кате.

— Ну что вам рассказать… — начала Катя. — Родилась я двадцать шесть лет тому назад в маленьком провинциальном городке Золотого Кольца. Отца своего не помню. Точнее, когда я родилась, его уже не было. Моя мамаша тогда уже развелась с ним. Потом, когда мне было около восьми лет, неожиданно появился дядя Боря. Это мамин любовник. Дядя Боря был странный человек. По-моему, все пороки, существующие на свете, были собраны в этом человеке. Он отбывал свою вторую судимость в колонии, находящейся неподалеку от нашего города. Но за примерное поведение и поскольку срок у дяди Бори заканчивался, его определили на поселение. Не знаю, где они познакомились с мамашей. Дядя Боря часто стал останавливаться у нас. У него были какие-то связи со спецкомендатурой, где он обязан был отмечаться. Короче, стал он жить с матерью. Впрочем, жить — это слишком громко сказано. Точнее — сожительствовать.

Обычно целый день дядя Боря где-то шлялся, а вечером появлялся с бутылкой. Либо они вдвоем с мамашей пили, либо, что самое худшее, приходили его дружки и пили, сидя у нас на кухне.

Иногда такие пьянки заканчивались драками. А однажды, — Катя сделала небольшую паузу, — такая пьянка могла закончиться для нас трагически. Сели они как-то в карты играть.