Бандиты эпохи СССР. Хроники советского криминального мира

Итак, так выглядит официальная, гэбэшная версия. В реальности всё могло происходить ровно наоборот. Например, известно, что с осени 1981 года Цвигун внезапно заболел. Врачи выписали ему лекарства, но они только усугубляли ситуацию – здоровье генерала ухудшалось, он даже стал терять голос. В итоге в начале 1982 года он попросил своего прежнего лечащего врача М. Перельмана, который оперировал его по поводу онкологии, осмотреть его снова. Врач собрал консилиум и, осмотрев Цвигуна, вынес вердикт: лечение неправильное и лекарства надо поменять. Как только это было сделано, Цвигун стал выздоравливать и в 20-х числа января собирался вернуться к своим рабочим обязанностям. Но 19 января он внезапно кончает жизнь самоубийством (кстати, так и не встретившись с Сусловым и Брежневым, встреча с которыми была назначена на 22 января). Скорее всего – Цвигуна убивают, сымитировав суицид. Для чего? Для того, чтобы он не вернулся на Лубянку и не вмешался в ход той борьбы, которая развернулась в кремлёвских верхах.

Под эту версию подпадает и смерть Суслова. По словам его дочери, которая находилась рядом с отцом в «кремлёвке», ситуация выглядела следующим образом (эту версию с её слов много позже озвучит зять Суслова – член-корреспондент РАН Л. Сумароков). Вечером 21 января, когда они с отцом смотрели в больничной палате телевизор (показывали передачу про очередную годовщину смерти В. И. Ленина), к ним вошёл врач с подносом, на котором были стакан с водой и таблетка. Врач попросил Суслова выпить лекарство, что главный идеолог партии и сдеал. А спустя несколько минут ему стало плохо – он потерял сознание и скончался через два дня, так и не приходя в него. Судя по всему, и эта смерть была результатом той самой борьбы за власть, которая развернулась на самом кремлёвском верху.

О том, кому в первую очередь была выгодна смерть Суслова, можно судить о тех кадровых перестановках, которые вскоре последовали. А именно – место Суслова занял Юрий Андропов. Ведь из кресла главного идеолога и человека в партии N2 было легче всего перекочевать в кресло Генерального секретаря ЦК КПСС. Правда, Брежнев считал иначе. Он согласился с этим перемещением (оно было утверждено на майском Пленуме ЦК КПСС), однако Андропов оказался генералом без армии. В его компетенции оставили только польское направление (напомним, что до своего шефства в КГБ Андропов возглавлял Отдел по связям с соцстранами), а все остальные он не курировал. Таким образом Брежнев и Ко ослабляли позиции Андропова в партийном аппарате. И на место генсека был намечен друг Брежнева – лидер компартии Украины Владимир Щербицкий. Для чего КГБ возглавил не ставленник Андропова Виктор Чебриков, а недавний глава КГБ Украины Виталий Федорчук. Он был выходцем из 3-го Главного управления КГБ (военная контрразведка) и его кандидатуру двинул на Лубянку начальник этого управления Георгий Цинёв – ещё один приятель Брежнева и соперник Андропова.

Тем временем в июле 1982 года в Москве состоялся суд над группой милиционеров, которые в конце декабря 1980 года участвовали в убийстве сотрудника центрального аппарата КГБ. Четверых суд приговорил к расстрелу. После этого Генеральный прокурор СССР А. Рекунков направил в ЦК КПСС информацию о результатах расследования, в которой отмечалось: «Основной причиной, способствовавшей совершению преступления, была сложившаяся обстановка пьянства, нарушений служебной дисциплины, бесконтрольности и попустительства грубым нарушением социалистической законности.

Дезорганизация работы, фактическое разложение личного состава толкали работников милиции на злоупотребление предоставленной им властью. Многие сотрудники рассматривали работу как источник личного обогащения… Особое озлобление у них вызвали попытки отдельных граждан защитить себя от чинимого произвола. За это они подвергались избиениям, запугиванию, шантажу, фабриковались акты опьянения, протоколы о мелком хулиганстве… Милиционер Лобов за большое число задержанных был занесен на Доску почета, награжден медалью «За 10 лет безупречной службы», имел более пятнадцати поощрений. В ходе следствия выяснилось, что он хронический алкоголик, в течение пяти лет грабил и избивал задержанных, совершил несколько убийств… Обстановка безнаказанности, нетерпимости к критике, круговая порука, укрывательство беззаконий привели к разложению многих работников, толкали их на путь преступлений…».

Подобный документ, со страниц которого вставал во весь свой рост отнюдь не тот глянцевый образ советского милиционера, о котором писалось в прессе и говорил в своих докладах Н. Щелоков, ничего, кроме злобы и раздражения, у руководства МВД СССР вызвать не мог. Андропову же это, наоборот, было только на руку. Противостояние между ним (даже на посту главного идеолога) и Щелоковым к тому времени зашло настолько далеко, что ни о каком компромиссе речи быть не могло.