Бангкок-8

Пока Пичай был жив, я никогда не тяготился теснотой своего жилища, его убожеством. Общение с фарангами не принесло облегчения. В домах даже беднейших из них имеются окна. «Интересно, — подумал я, — не выручит ли меня в трудный час чудо современной техники?» Я достал из кармана «Моторолу», которую дал мне Розен, решив поменять мелодию вызова. Внимательно прочитал инструкции в прилагаемой к телефону книжечке и понял, что у меня есть выбор из пятнадцати вариантов. Среди них был и гимн США. Самой привлекательной показалась мелодия из «Звездных войн», но я подумал, что негоже подражать Розену. И с раздражением понял, что многообразие вариантов для свободного выбора оборачивается в итоге тупиком. У меня есть предметы западной культуры, но какой в них толк, если рядом нет Пичая? Я вернулся к привычному аппарату — громкому, прекрасно различимому «бип-бип». Занятие не поспособствовало поднятию духа.

Когда раздался стук в дверь, я все еще пребывал в пасмурном настроении, уставившись на буддистские четки Пичая и перекладывая их из одной руки в другую, словно пересыпал песок из ладони в ладонь. Сюда ко мне еще никто не приходил, значит, стук — это весточка от Пичая, знак того, что он присматривает за мной с другой стороны. Я в несколько шагов пересек комнату и открыл задвижку.

Облик агента ФБР явно изменился. Она была в майке, на ее груди горела надпись: «Так много мужчин, и так мало времени». Короткие шорты, едва прикрывавшие бедра, сандалии на липучках. Выкрашенные в морковный цвет волосы по-мальчишечьи торчали в разные стороны. На губах — улыбка, какой я еще у нее не видел. Помада отливала влажным блеском. Я не сумел скрыть изумления.

— Привет! Я вас побеспокоила? Пришла в неподходящий момент?

— Как вы узнали, где я живу?

— Заглянула в компьютер и выяснила. Проще простого…

— Я хотел спросить: как вы нашли район?

— Это тоже нетрудно. Наняла машину с шофером. Здесь это очень дешево. Хотя в любом случае платит Бюро. Присматривать за вами входит в мои обязанности. Но я уйду, если помешала.

Джонс заглянула поверх моего плеча. Я сделал шаг в сторону:

— Заходите.

Она переступила порог.

— Вот здесь я живу.

Было несложно взглянуть на мое жилище ее глазами. Берлога размером восемь на десять футов, без окон. В одном углу дыру в полу маскирует тонкая рассыпающаяся плита. Воздух проходит сквозь черное отверстие в задней стене, которое соединено с общим каналом для вентиляции помещений. В ветреный день я знаю, что у каждого из моих соседей на обед. На стене висит портрет короля, рядом, там, где у всех нормальных людей стоит телевизор, — узкий книжный шкаф. Все мои книги на тайском языке.

— Буддизм, — объяснил я заинтересовавшейся Джонс. — Я буддистский книжный червь.

Вместо мебели только матрас на полу. Американка была явно ошарашена, но, к своей чести, не пыталась этого скрыть.

— Не знаю, что и сказать, Сончай. Никогда не видела… то есть я имела в виду…

— Вы хотели сказать, что вам никогда не приходилось видеть подобной норы? — Я был безжалостен. Чувствовал, что могу утереть ей нос, к тому же моя депрессия чудесным образом прошла.

Кимберли не отвела глаз.

— Да, мне никогда не приходилось видеть подобной норы. Извините.

— Добро пожаловать в третий мир.

Странная штука — секс. Сила, которая, как наркотик, способна изменить настроение. Джонс излучала здоровье, и в ней ощущалось некое обещание. Без сомнения, в ее голове, как и в моей, мелькали картинки безудержного секса. Мы одновременно кашлянули, и она улыбнулась яркими влажными губами.

— Я подумала, что вам необходимо встряхнуться, и купила два билета на кикбоксинг на стадион «Лумпини». На сегодня. Слышала, бой предстоит серьезный. Не откажетесь меня сводить? Такие вещи очень для меня интересны. Но если предпочитаете сидеть здесь и тешить себя суицидальными мыслями…

Машина оказалась белым «мерседесом». Устроившись на заднем сиденье, Джонс продолжила:

— Вчера вечером я пыталась смотреть тайское телевидение. Мне показалось, что передавали мыльную оперу, но ничего подобного я раньше не видела. Люди постоянно умирали и возрождались и продолжали вести те же разговоры, что и до смерти. Появлялись всякие призраки и куча чародеев, на которых не действовали силы гравитации, и они жили в волшебной стране в пяти милях над землей. Это отражает тайский образ мыслей?

— Пять миль над землей — примерно так и есть. Но вы упустили из виду скелет.

— Ах да, в самом деле там был очень щегольской скелет. Он ходил по пятам за парой главных героев. Что он изображал?

— Не забывайте, наш народ придерживается философии холизма, то есть целостности. Мы не можем брать от жизни крохи, словно любовники, которые выходят прогуляться на закате и притворяются, что дальше ничего не последует.

По дороге на стадион «Лумпини» я решил немного просветить ее по части культуры.

— То, что мы едем смотреть, нельзя назвать кикбоксингом. Кикбоксинг — синтетический вид спорта, изобретенный после фильмов с Брюсом Уиллисом. Муай-тай — это нечто иное.

— Неужели? И каковы правила?

— Правил, по сути дела, нет.

Американка хмыкнула:

— Забавно.