Баня в полночь. Исторический обзор магии и гаданий в России

"Слишком поздно, он не убережет теперь меня. Взгляните на эти драгоценные камни. Этот алмаз — самый дорогой из всех и редкостный по происхождению. Я никогда не пленялся им, он укрощает гнев и сластолюбие и сохраняет воздержание и целомудрие; маленькая его частица, стертая в порошок, может отравить в питье не только человека, но даже лошадь". Он указал на рубин.

"О! Этот наиболее пригоден для сердца, мозга, силы и памяти человека, очищает сгущенную и испорченную кровь". Затем он указал на изумруд.

"Этот произошел от радуги, он враг нечистоты. Испытайте его; если мужчина и женщина соединены вожделением, то он растрескается. Я особенно люблю сапфир, он сохраняет и усиливает мужество, веселит сердце, приятен всем жизненным чувствам, полезен в высшей степени для глаз, очищает их, удаляет приливы крови к ним, укрепляет мускулы и нервы". Затем он взял оникс в руку.

"Все эти камни — чудесные дары Божий, они таинственны по происхождению, но, однако, раскрываются для того, чтоб человек ими пользовался и созерцал; они друзья красоты и добродетели и враги порока…"»[33]

Вскоре после этого, в 1586 году, фактический правитель России Борис Годунов предложил, в случае поступления к нему на службу, баснословное жалованье в 2000 фунтов в год и государев корм английскому магу и математику, советнику Московской компании Джону Ди[34]. Его сын Артур Ди, алхимик, отправился в Москву, где сделал успешную карьеру придворного медика, продолженную затем в Англии. В Москве он написал алхимический трактат «Arcana arcanorum»[35].

Московские цари, как и большинство европейских правителей и магнатов, с готовностью платили огромные суммы за камни, обладающие целительными свойствами. Царь Алексей Михайлович кроме бивня нарвала (гл. 9), купленного за 10 000 рублей, владел нефритовым сосудом в серебряной оправе стоимостью 6000 рублей: сосуд оказывал целебное воздействие, если из него пили или даже просто носили при себе[36].

В XVI—XVII веках в Европе повсеместно интересовались алхимией. После Парацельса развитие школы ятрохимии естественным образом привело к тому, что значительное число врачей, искавших счастья в Московии (многие из которых были просто авантюристами), должны были претендовать хотя бы на какое-то знание алхимии, не говоря уже об астрологии и других тайных {528} науках, — следует полагать, что этого просто требовала их квалификация. Доктор Тимоти Уиллис, побывавший с дипломатической миссией в Москве в 1599 году, по возвращении писал: «…перед моим прибытием туда великий герцог пожелал, чтобы из Германии к нему были доставлены 3 или 4 лекаря, но когда я уезжал из Московии, они еще не прибыли, поскольку запрашивали заранее большие суммы и более значительное жалованье, чем он имел обыкновение платить своим врачам. Думают, что великий герцог удовлетворит все их требования, поскольку некоторые из них претендуют на обладание большими познаниями в области некромантии и магии»[37].

Обыкновение обращаться и к иноземным докторам, и к чародеям-лопарям, несомненно, было очень подозрительно для православных. Православные, согласно русскому толкованию правил Трулльского собора 692 года, должны были подвергаться анафеме, если обращались к еврейским или немецким докторам, или к докторам иных еретических вероисповеданий, или к чародеям — русским, лопарям или самоедам; а также если они мылись в бане вместе с евреями[38]. Российская ситуация того времени отнюдь не уникальна, осуждение экзотических практик иноземных целителей или чародеев имеет древнюю историю. В Библии упоминаются поклоняющиеся чужеземным богам; едва ли не любой восточный культ или медицинская мода находили поклонников как в Древнем Риме, так и в современных Европе и Америке. Испанские правители XVI века пользовались услугами врачей и магов — евреев и морисков. Например, современник Ивана IV, наиболее правоверный из католических монархов Филипп II Испанский, прибегал к гадателям-морискам, чтобы обнаружить новые источники воды для своих дворцов и подавить мятеж морисков; он даже вызывал целителей-морисков к собственным детям в тех случаях, когда придворные лекари-христиане терпели неудачу[39].