Банк

Она погрозила мне пальцем, и мы вернулись обратно в здание, обменявшись на прощание кратким поцелуем; Женщина с Шарфом пошла в «Старбакс» брать заказ для своего начальства. Взлетев на тридцать второй этаж на лифте и крыльях эйфории, я едва не пританцовывал, предвкушая вечер четверга. Сияя от радости, я бросил стакан из-под кофе в корзину и уселся за свой компьютер. Не успел я проверить почту, как Пессимист покрутил носом:

— Что за вонь? Мямлик, ты курил, что ли?

Я обнюхал свою рубашку. Черт! Настоящее проклятие горе-курильщиков вроде меня: одна-две сигареты — и запашина от вас не отстанет. Я уже решил метнуться вниз в сувенирный магазин к колоритному продавцу-испанцу и выбросить сотню баксов на рубашку, слишком дискотечно-кричащую, чтобы надеть ее на работу еще раз, когда зазвонил телефон.

О нет, только не сейчас!

— Да?

— Зайдите ко мне.

Я положил трубку, бормоча все проклятия, которые знал, и повернулся к Пессимисту:

— Двадцать баксов, если одолжишь мне чистую рубашку.

Он ухмыльнулся:

— Поделом тебе, не будешь курить и наживать себе рак.

— Сорок баксов.

— Я бы одолжил, Мямлик, клянусь, одолжил бы, но все мои рубашки в химчистке.

И отвернулся к монитору, никчемный засранец. Я обратился к Стару:

— Эй, может, ты выручишь?

Тот поднял глаза от годового отчета:

— А?

— У тебя, случайно, нет запасной рубашки?

Он открыл несколько ящиков своего стола, протянул мне что-то на ладони и с извиняющейся улыбкой спросил:

— Запонки подойдут?

Телефон снова зазвонил. Бли-и-ин! Я набросил пиджак, надеясь, что дополнительный слой ткани отчасти нейтрализует запах, и пошел к начальству. В кабинете Британского Чокнутого у меня перехватило дыхание: прислонившись к стене и что-то набирая в «Блэкберри» большим пальцем, стоял Сикофант. Я с удивлением подумал, что впервые вижу бывшего босса после его повышения на один этаж. Наши взгляды встретились, я нервно улыбнулся, но мы оба не проронили ни слова. Британский Чокнутый жестом предложил мне присесть.

— Ну что ж… — Начальник зашуршал безукоризненно выровненными бумажками. — Приступим. Я наметил примерные сроки, которых рабочей группе надлежит придерживаться в течение нескольких следующих недель.

И Британский Чокнутый вручил нам по экземпляру плана. Беглое ознакомление показало, что на ближайшие тридцать шесть часов группе аналитиков придется, по-видимому, перейти на поточный метод. Я даже как-то успокоился, увидев, что сроки, намеченные Британским Чокнутым, попросту нереальны. Не выдержал даже Сикофант:

— Вы считаете, это выполнимо?

Британский Чокнутый прожег его взглядом, и Сикофант заметно напрягся. Разделявшее их пространство прямо-таки затрещало от напряжения офисной политики.

— Да, — раздраженно ответил Британский Чокнутый. — Я считаю это абсолютно выполнимым.

Сикофант пожал плечами и снова уткнулся в свой «Блэкберри». Британский Чокнутый обратился ко мне:

— Вы должны сделать эти расчеты завтра к началу дня. Анализ ранее совершенных сделок — к восьми утра. Вам все ясно?

Даже Сикофант неохотно промямлил в унисон со мной:

— Да.

Когда я поднялся со стула, Британский Чокнутый поморщился:

— Господи, откуда этот ужасный запах?

Он потянул носом воздух, нахмурился и подался вперед:

— Вы курили, я так понимаю?

— Я… э-э-э… нет, это мой приятель курил во время ленча, я просто сидел рядом…

Британский Чокнутый с отвращением оттопырил верхнюю губу:

— Если вы твердо решили сделать свои легкие черными, предлагаю вам озаботиться наличием чистой сменной одежды. Никогда больше не приходите ко мне, воняя, как печная труба, понятно?

— Но я не…

Британский Чокнутый приподнял руку:

— Полагаю, у вас достаточно работы. Учитывая ваш уровень компетентности, советую не терять времени попусту.

Новая тенденция получила подтверждение: когда я шел к двери, Сикофант проводил меня сочувственным взглядом.

Спинка моего стула содрогнулась от мощного пинка.

— Мямлик, пошли пить кофе!

— Не могу, — отозвался я, не отрывая взгляда от электронной таблицы. И приготовился к новому пинку, последовавшему секундой позже. Стул бросило вперед, и я налетел на край стола. Скрепки посыпались на пол, но в целом локти самортизировали. Похоже, из меня сделали Юного Почтальона.

Подобрав скрепки и убедившись краем глаза, что Пессимист не занес ногу для нового пинка, я предложил:

— Может, пойдешь капать на мозги Почтальону?

— А его нет — срыл к дантисту, маленький засранец. Откуда что берется, когда хочется прогулять.

— Ну почему прогулять, я, например, не был у зубного уже год.

— Может, оно и к лучшему, Мямлик. У тебя небось сплошной кариес, судя по тому, сколько кофе ты пьешь.

Недовольно хмыкнув, я сказал:

— Как ни хочется послать тебя подальше с твоими подковырками, но на этот раз ты, возможно, прав.

К шести я эффективно сорвал все сроки. Вручив Британскому Чокнутому его расчеты на два часа позже, я парился над анализом предельной эффективности капиталовложений для Сикофанта, когда в комнату зашел Юный Почтальон, ослабляя галстук.

— Ну, сколько у нас дырок? — фыркнул Пессимист.

Юный Почтальон явно был занят своими мыслями.

— Что?

— Кариеса много, спрашиваю?