Банк. Том 1

— Теперь прикинь, легко ли решить обратную задачу на простую конструкцию, не предназначенную изначально ни для каких удобств и выкрутасов, их внедрить?

— Ну тут Вы правы, но… ВАЗ-то мы купили у итальянцев! С готовым проектом совершенно гражданской машины и спроектированной не нами.

— Верно говоришь. И вот тут я подвожу тебя к сделанному мной выводу, а уж печальный он, или нет — судить тебе. По-моему, его нужно принимать именно таким, каким он есть. И не надейся на то, что такое тебе по телевизору скажут или в учебнике там напишут, но знать и понимать истину нужно. А вывод это такой: Стараниями всех незадачливых завоевателей на территории России русский человек может качественно разрабатывать и налаживать выпуск только военной а также сверхответственной, или уникальной совершенно инновационной продукции. С остальной — как получится. Можно с этим спорить, не соглашаться, возражать, но, по-моему, это факт. У нас очень хорошо получаются атомные бомбы и реакторы, танки, самолеты, ракеты, вертолеты, металлообработка авиадвигателей… И дело тут не в русской косорукости, как это русофобы представляют — за рубежом гражданская продукция выпускается нашими людьми, если не лучше, то уж точно не хуже остальных. И не в русской лени дело, это ленью вообще назвать грешно… Земля эта, Коля, просто настолько полита кровью, что на ней русский человек, пытаясь делать разные там не шибко нужные «свистульки», на уровне генетической памяти понимает, что занимается черт знает чем, и, рефлекторно, сам не сознавая, против этого протестует. С понятными последствиями для качества.[23]

— Однако…

— Да, с этим сложно по первому времени примириться. Исключение тут есть одно — нечто такое, что мотивирует и заставляет русского человека выкладываться на все сто, как в войну. Из профессиональной гордости, причастности у большому делу или просто от большой ответственности самого дела, как с реакторами. В космос мы первыми рванули, водородную бомбу тоже первыми сделали, хотя с атомной отставали… но это уже оборона. А что до профессиональной гордости — лучшим примером является сказка про русского Левшу, европейцам непонятно зачем, но все-таки подковавшего английскую механическую блоху. Они еще в нас видят комплекс неполноценности из-за такого поведения! На себя бы, идиоты, посмотрели — всю жизнь крутятся на конвейерах, как белки в колесе, занимаясь выпуском качественной, эргономичной, красивой, эстетической и удобной, но все-таки продолжающей оставаться таковой херни. А доктор им и говорит, усмехаясь — если надо, и Вашу блоху подкую одной левой и те шнурки, которые вы кое-как научились одинарным узлом ну очень красиво завязывать, вообще тройным завяжу, только мне это шибко не надо, могу показать только разок, коли сильно попросите. Я, вообще-то, сложными делами занимаюсь, а не шнурки, гордо распустив слюни, красиво завязываю. А ежели пациенты, как не раз бывало, кинутся на доктора с кулаками от своего настоящего комплекса неполноценности, не того, который на доктора сами повесить пытались, то санитары в Берлин с Парижем придут, а сейчас-то и вообще париться с неизлечимыми не станут — шарахнут едреной бомбой, и весь сказ…

После беседы Николаю даже было не по себе, мало того, это ощущение и дома не совсем прошло. Умен же председатель, шельма! И такого по телевизору ведь точно не увидеть. А вот стало ли тебе легче от внезапно появившегося знания? С этим знанием, пожалуй, надо еще и сжиться… После глубокого вздоха и отнюдь не первого, но явно и не последнего упоминания одним из представителей человечества того, что «От всякой мудрости много печали, и умножающий знания умножает скорбь» Николай заставил себя на время выкинуть разговор с председателем из головы…

Глава 31

На следующее утро Семен оставил Сергея накрывать стойки полиэтиленом, а сам поехал за трубами. Оставшийся в доме Сергей начал аккуратно склеивать скотчем куски полиэтилена и укутал стойку так, что не то, что просто муха не пролетит — вообще микроб не пролезет. Повозиться с этим пришлось около часа, затем он вышел на свежий воздух и было стал дожидаться Семена, но не утерпел и потянулся к инструменту. Сам Семен прикупил труб, болтов с гайками и шайб Гровера, о которых ему очень кстати напомнил Серега. Раскрутиться же все может без этого, соображает парень! Трубы вовсю брякали в прицепе на ухабах, и на обратном пути Семен кстати вспомнил о том, что Сергей забыл, а ему-то самому стоило бы! Надо ведь за кормом в райцентр заехать, а то жрать уже почти нечего.