Банк. Том 1

Стоя последним в короткой и непонятно почему образовавшейся очереди из трех человек, Семен от нечего делать машинально вертел головой, не сколько глядя, столько тупо пялясь по сторонам. Сначала он обратил внимание на очень знакомое выражение лица, и у него немедленно возникла настороженная мысль о том, что Сергей непонятно каким образом добрался от нечего делать до райцентра. Конечно, было неясно то, как, на чем, да и, собственно, зачем бы парню ехать сюда, может, он тоже за жратвой направился? Приглядевшись, Семен понял, что его привычка сразу и издалека подмечать непонятно почему замечаемые им особенности лиц, не обращая внимания на все остальное, сослужила ему дурную службу. Нет, конечно, девчонка была в джинсах и рубашке, но черты ее лица были отнюдь не мужскими, однако, некая непередаваемая печать глубокой тоски, лежащая на этих самых еле различимых чертах лица, но заметная даже с двадцати метров, придавала странное сходство с Серегой. Девчонка говорила с какой-то собеседницей, стоявшей спиной к Семену, и перед тем, как подошла его очередь, пошла, а, вернее, медленно и уныло побрела в сторону магазинчика. При ее приближении Семен чуть было не пропустил свою очередь, и не мудрено. Старый ты дурень — уже за 20 метров парней от девок не отличаешь! И дело тут отнюдь не в том, что завелось множество голубых, транссексуалов и прочей шняги, которых и за два метра не разберешь, кто там на самом деле кто, не отмазывайся! Девчонка была не просто красивой — она была прямо-таки болезненно красивой. Прямые черные волосы чуть повыше плеч, ровные черты лица, великолепный разрез глаз и разлет бровей, да и на фигурке все вполне на месте… Семена отвлек возглас продавщицы: «Покупать чего будете?» Вспомнив о словоохотливости женщин и деревенских, Семен задал ей вопрос, казавшийся ему вполне логичным после знакомства с Серегой:

— Что-то она унылая совсем. У ней чего, мать-отец умерли?

— У Машки-то? Не, у ней все на месте. Но, сдается мне, что папашу своего она бы с радостью похоронила, да и ее мать тоже б его на тот свет под веселые добрые песни провожала.

Семен непонимающе уставился на продавщицу, которая словоохотливо продолжила:

— Жрет он водку, да не просто так, а вообще в три горла.

После этого Семену оставалось только поддакивать, кивать, задавать короткие вопросы «ну и», понимающе покачивать головой и прочими подобными действиями придавать лишь легкое ускорение и правильное направление сведениям, льющимся из продавщицы не просто потоком — целым Ниагарским водопадом. Папаша у Машки действительно жрал «в три горла», судя по тому, что часто пытался пропить даже подержанную мебель из дому, не говоря уже о всем остальном. Хотя у женщин в семье было численное преимущество 2:1, но габариты и физическая сила у противостоящего были такими, что он с легкостью справлялся с обоими. Машкиной матери (Катьке), работавшей медсестрой в районной больнице, доставалось от него всерьез, но саму девчонку он сильно не колотил, даже в пьяном угаре понимая, какой капитал попал ему в руки. Всех местных кавалеров он отгонял от нее кулаками (здоровый, сукин сын, и изрядно!). Мало того, он даже при этом сломал два черепа, и не сел, чисто из-за того, что «эти молодые придурки, которые думают не головами, а головками», собрались вшестером и решили вначале коллективно решить главную проблему с доступом к «призу», а кому сам приз достанется, разобраться между собой после. Да еще и водки перед этим для храбрости накатили, олухи! Несмотря на то, что Юрка, сука, кадр отнюдь не положительный, он еще с ловким адвокатом и суд выиграл, который счел, что нападать вшестером на одного, да еще и в пьяном виде — нехорошо и отбиваться он имел право. Молодые идиоты вообще сами вместо него сесть могли, а Юрка, даже после того, что отдал адвокату, уже пьет пятый месяц, не просыхая, столько из шестерых за закрытие дела вытянули. Через это к Машке даже на танцах сейчас никто и подойти не решается, «стоит сбоку девка, как неприкаянная». Саму Машку он планирует отдать за богатого москвича, хочет и деньгами сразу разжиться и даже потом их из зятя тянуть — у пьяного-то все на языке. «Это ж, бл… прямо какой-то калым исламский и вообще средневековье долбаное!», а ничего не попишешь, совладать с Юркой никто в одиночку не может, а толпой есть риск одновременно и поломаться и еще после сесть.

— Охренеть… Это ж, как говорили в метро, будет посуровей сериала!

— Да, такого по ящику точно не покажут, это факт!

— Бедная девка…

— Да он ее-то хоть не колотит, а Катька, так та вообще часто на работе ночует, от греха подальше…

— Ладно, буду к Вам раз в пару-тройку дней за провизией заезжать. Спасибо!

— Да не за что, заезжайте, всегда пожалуйста, эээ..

— Семен — сказал Моркофьев с улыбкой. А Вас как величать?

— Елена.

— Ну, буду к вам ездить. Вообще… интересный кадр, этот Юрка, даже с любительской точки зрения… шестерых завалить, это немало даже для меня с разрядом по самбо. Намного он меня больше?