Банкет на перекрёстке

Ну а потом кто-то из сбежавших попытался вернуться, чтобы хоть что-то вытащить на материк. Тут ведь одной информации по исследованиям на сотню Нобелевских. Не считая уникальной аппаратуры, технологий и готовых образцов. Сунулись сверху, да не получилось, только народу немеряно загубили. А от выживших просочилась информация, что под Припятью куча подземных коммуникаций и с полдюжины законсервированных резервных уровней. Попробовали двинуть по ним, да тоже мимо. Оказалось, что часть уровней уже откупорены, а по коммуникациям весь лабораторный зверинец разбежался. Да ещё и наружу выбрался. Короче, полный хаос, приправленный одичавшими результатами экспериментов…

Как раз после этого загрохотала перестройка, когда продавалось всё и покупалось всё, что ещё не доворовали. Вот тогда докупили, допродали и доворовали последнее: и землю, и то, что на земле, и то, что под землёй, включая армейское имущество.

Хлынув в Зону, дельцы выкупили и перекупили всё, до чего дотянулись их мохнатые лапы. А уж купленным добром каждый распоряжался по-своему. Кто-то начинал переоборудовать доставшиеся подземки, хранилища и бункеры со складами, кто-то рыл новые и мастрячил бизнес, а кто-то просто придержал законсервированные и работающие лаборатории со всем их содержимым. Да подыскивал арендатора-покупателя из-за бугра.

Порой доходило до абсурда. Землю покупал один владелец, объекты на ней оставались за государством, а коммуникации под землёй и под объектами уже обживал третий.

В общем, крутилось и шевелилось всё, пока не жахнуло во второй раз. И сегодняшняя Зона — это остатки того предпринимательского бума.

— А откуда тут эти лаборатории и уровни с коммуникации? — перебил Макар. — И почему именно здесь, возле станции?

Ждан махнул рукой.

— Тут-то всё просто. Во-первых, прямое и не лимитированное энергообеспечение. Во-вторых, водное снабжение, готовый пруд-охладитель и мощная сеть каналов. В-третьих, современная инфраструктура, дороги и малая плотность населения. Ну и экономия, конечно. На строительстве ЛЭП, дорог и других коммуникаций.

Дожёвывая тушёнку, Ждан прищурился, глядя на макушку дальнего холма, покрытую высохшим перекрученными сухостоем.

— Вороны!

— Много, — отозвался Макар. — Хотелось бы посмотреть на зверя, который поднял в воздух столько пташек.

— А по мне, так ни смотреть бы на него, ни встречаться. Хотя, не всё в жизни зависит от нас, как говаривал папаша…

За тучей взлетевших птиц, показалось тёмное пятно, не имеющее никакого отношения к местной фауне.

— Вертолёт! — констатировал Макар и вытянул руку с зажатой в пальцах соломинкой. — И, по-моему, движется к нам. Или почти к нам.

— Тогда нам пора, — подытожил Ждан, бросая банку и надевая рюкзак. — И даже очень пора. Если догонят, скажешь им, что меня здесь нет.

— Меня тоже, — ответил Макар, набирая ход.

Не оглядываясь рванули к недалёкому лесу, сосредоточив внимание на несущейся навстречу траве. Через пару сотен метров заметили выжженное пятно и темнеющее на его краю грушевидное образование. Не сбавляя хода обогнули «жарку» по дуге — тут уж не до артефактов, когда гадаешь, заметили тебя с воздуха или нет. Донёсшийся сзади рокот отмёл сомнения. Осталось выяснить, успеют ли скрыться до того, как вертолёт выйдет на прицельную дистанцию.

Добежав до перелеска, заскочили под прикрытие деревьев и, резко сменив направление, бросились вдоль опушки. Скоро нарастающий гул прошёл над тем местом, где они нырнули в лес, и начал удаляться. Ждан тяжело дыша остановился и потянул из кармана штабную «километровку». Повертел головой, пытаясь точней определить направление звука, нашёл на карте своё местоположение.

— Ушли курсом на «Янтарь». Нам тоже в ту сторону, — добавил он на вопросительный взгляд Макара.

Переведя дух, двинулись дальше, слушая лес и вглядываясь в прогалы между деревьями. Ни звука, ни кабаньих троп, ни помёта зверья. Удивлённый такой безмятежностью Ждан, на всякий случай проверил показания дозиметра, но тот показывал обычный фон.

— Что-то не так? — поинтересовался Макар.

— Да нет, норма, — пожал плечами Ждан. — Просто на редкость пустынный участок леса. Мне уж начало казаться, что мы где-то под Пензой, в районе Сурского водохранилища.

Макар хмыкнул.

— Там бы мы уже давно натолкнулись на кабаньи вспашки или лосиные орешки. А тут вообще никаких следов обитателей.

— Здешних обитателей лучше бы и не надо. И им спокойней, и нам. Поэтому покой покоем, а расслабляться не стоит.

Они двинулись дальше, прощупывая взглядом свои сектора. Спокойная обстановка позволила прибавить шагу, и через час в просветах между деревьями забрезжило небо.

Осторожно выступив из леса, осмотрелись. Далеко справа, над серой дымкой скрывающей дорогу к «Янтарю» угадывался ажурный винт вертолёта. Немного ближе темнели островки чахлых деревьев в пять-семь стволов. А в полуверсте перед ними начинались полосы густого кустарника.

— У «Янтаря» облом, — заключил Ждан. — Туда вон: военные нагрянули.