Банкир

– Правильнее сказать,– поправил Гаусс, его голос стал очень спокойным,– феноменально более магнитными. Я взял на время одну из наших джет-теховских охлаждающих установок. Ни один человек не знал, зачем она мне нужна. Кроме того, я взял на время описание различных экспериментов, проводимых в «Белл» и в «Вестингауз». Произошла очень странная вещь. О ней знает только один человек, один из моих ассистентов, Кармер, человек, почти лишенный воображения. Он помогал мне и видел то же, что видел я. Но он не имеет понятия о том, что это означает.– Старик замолчал и на мгновение задумался.

– Продолжайте,– сказал Палмер.

Гаусс кивнул:

– Попытайтесь представить это. В охлаждающей камере имеется прозрачное кварцевое окошко. Вы можете наблюдать, что происходит с охлаждаемым веществом. Сплав берется в форме бруска, около четырех дюймов в длину и полутора дюймов в ширину. Конечно, он имеет электромагнитную обмотку. Я снижаю его температуру до 10° Кельвина или же минус 263°С. Затем я пропускаю через обмотку сфазированный пульсирующий ток. Я увеличиваю силу тока и регулирую фазу. И вот что я вижу – что Кармер и я видим – через кварцевое окошко. Магнит – сердечник и обмотка,– весящий около двух фунтов, медленно поднимается со дна камеры и парит в воздухе.

– Несмотря на гравитацию?

– Точно. Первый раз я настолько разволновался, что слишком быстро повернул регулятор напряжения. Магнит взлетел и ударился о потолок охлаждающей камеры. В последующих экспериментах я регулировал это более успешно.

– Позвольте, если я вас правильно понял, вы заявляете, что победили силу земного притяжения?

Гаусс медленно кивнул:

– Вы поняли правильно.

– Но…– Палмер на мгновение остановился.– Но какая практическая польза вытекает из этого, Гаусс? Давайте предположим, что вы решили построить по этому принципу космический корабль. Вы не могли бы держать его магниты сверхохлажденными. На открытом воздухе.

– Правильно.

– Так какой же практический результат?

– То, что вы называете кораблем, космическим кораблем.

Палмер наморщил лоб.

– Не понимаю.

– Да вы поймете.– Старый человек ликующе улыбнулся.– Вы поймете, когда я скажу, что холод в космическом пространстве близок к абсолютному нулю.

– Э… это правда?

– Конечно, правда. Пусть магниты моего космического корабля продержатся в сверхохлажденном состоянии всего несколько секунд, как раз столько, сколько надо для взлета и прохождения через атмосферу до сверххолодных областей космоса; и все проблемы будут решены.

– Но может ли корабль взлететь так быстро?

– Знаете ли вы, что гравитационное поле Земли в одних местах сильнее, чем в других?

– Нет, но это можно себе представить.

– Существуют определенные линии, где притяжение намного мощнее, чем между ними,– сказал Гаусс.– Садитесь точно между этими линиями и включайте полную мощность. Корабль отрывается от Земли мгновенно, со скоростью, близкой к скорости света. Как будто вы кончиком пальца щелкаете горошину. Щелк! Со скоростью света.

– Но…– Палмер замолчал.

– Продолжайте. Но что?

– Люди внутри корабля. Они не смогут выдержать такое ускорение.

– Ха! – В первый раз за весь вечер лицо немца по-настоящему осветилось. Он хлопнул ладонью по столу, стирая нарисованный на нем знак.– Я поймал вас, мой друг! Вы верите мне.

– До этого момента, да. У меня недостаточно знаний, чтобы не верить.

– Вы знаете достаточно, чтобы видеть в этом смысл?

– Да,– признался Палмер.

– Вы принимаете это,– настаивал Гаусс.– Вы принимаете это. Вы должны. Иначе вы не беспокоились бы о людях внутри корабля.

– Очевидно, это так.

– Теперь слушайте,– сказал немец.– Не поймите ошибочно мои слова, когда я говорю, что мне плевать на этих людей. Мне нет дела до их благополучия. Не то что я бесчеловечен. Но моя проблема – найти физическое решение, такое решение, которое я тотчас же могу доказать на практике. Я это сделал, И я показал, как абсолютный холод космоса делает решение возможным вне лабораторной охлаждающей камеры. Я физик, а не биолог. Пусть биологи решают проблему этих людей. Согласны?

Палмер криво усмехнулся:

– Не обманывайте себя, Гаусс. Просто вы бездушный старый человек.– Он наклонился вперед.– Никто не догадывается о значении этого эксперимента? О том, какие он открывает возможности для изучения космоса?

– Даже Кармер не догадывается. Я думаю, он просто потакает мне. Ничего практического в моей игрушке он не видит.

– Не объясняя существа,– сказал Палмер,– можно, я скажу моим коллегам, что у вас есть по-настоящему серьезная вещь? Сколько будет стоить довести ее до конца?

– Двадцать миллионов. Тридцать.– Гаусс сложил свои тонкие губы в недовольную гримасу.– Они не купят ее без определенной информации, а может быть, демонстрации. Сделать этого я не могу. Риск был бы огромен.

– Это достойные доверия люди. Они могут хранить секреты.