Банкир в XX веке. Мемуары

Многие годы спустя на государственном обеде, который я посетил в Нью-Йорке, Форд признал, что снятие кандидатуры Нельсона было одной из самых больших ошибок в его политической карьере и что присутствие Нельсона могло бы принести ему победу на выборах 1976 года.

После 1976 года, однако, Нельсон уже никогда не принимал участия в кампании какого-либо другого кандидата. Он полностью потерял интерес к политике, оставив без всякого внимания своих политических друзей и союзников. Отброшенный назад в тот момент, когда главный политический приз, казалось, находился в пределах досягаемости, он стал сердитым и глубоко ожесточившимся человеком.

Нельсон также обнаружил, что находится в затруднительном положении и в финансовом плане. Годы деятельности на высшем уровне штата и национальной политики, включая четыре губернаторских кампании и три попытки выйти в кандидаты в президенты, дорого обошлись ему лично. Вероятно, совокупный доход от Трастового фонда 1934 года и его личных инвестиций был недостаточен, чтобы поддерживать как его политическую карьеру, так и роскошный стиль жизни, включая создание многочисленной и великолепной коллекции предметов искусства. Чтобы свести концы с концами, он несколько раз должен был тратить средства из своего трастового фонда, в результате чего комитет Трастового фонда 1934 года принял решение о том, что не позволит ему более тратить основной капитал. Нельсон, оставаясь по-прежнему богатым человеком, столкнулся с необходимостью экономить впервые в своей жизни.

Несмотря на политические неудачи и финансовые проблемы, Нельсон сохранил свою безграничную физическую энергию. Теперь, когда он был лишен публичной сцены, точкой приложения его энергии стала семья.

Нельсон всегда считал себя фактическим лидером нашего поколения и ведущей силой, стоящей за всеми семейными организациями. Он предположил, что теперь, после того как навсегда оставил государственную службу, просто заявит права на эти позиции. Однако предположение Нельсона о том, что он автоматически наденет на себя мантию лидера, казалось, по крайней мере мне, более чем самонадеянным. Он ясно продемонстрировал свои намерения еще до возвращения в Нью-Йорк, объявив, не посоветовавшись ни с кем в семье, что предпримет детальное изучение состояния семейного офиса и Фонда братьев Рокфеллеров.

Как только он вновь занял свой старый кабинет на 56-м этаже дома по адресу Рокфеллер-плаза, 30, Нельсон сразу же дал понять, что не потерпит никакой оппозиции своим планам. Возможно, что он потерял свои навыки политической деятельности или, имея дело с семьей, посчитал, что не нуждается в них. Преследуя цель занять руководящее положение, он быстро смог добиться того, что оскорбил и вызвал раздражение как «кузенов и кузин», так и своих братьев, в частности нашего старшего брата Джона.

УПРЯМЫЙ ИДЕАЛИСТ

Энергичное и выраженное в полный голос несогласие Джона с Нельсоном было чем-то совершенно неожиданным. Джон всегда был тихим и сдержанным человеком, позволявшим более исполненному энергии и агрессивному Нельсону отодвигать его в сторону и брать на себя роль лидера нашего поколения - при покупке Рокфеллеровского центра, в вопросах владения поместьем Покантико и во всегда вызывавшей сложности задаче отношений с отцом. Однако в случае филантропии дело обстояло иначе. Джон рассматривал себя в качестве законного «наследника» рокфеллеровской традиции филантропии, которую он также считал одной из основных ценностей семьи Рокфеллеров и единственной деятельностью, которая с ходом времени могла удерживать членов семьи вместе.

В то время как Нельсон приобрел национальную известность как политическая фигура, Джон постепенно и незаметно создал себе репутацию сильного лидера, добившегося важных достижений в области американской филантропии. В течение 20 лет он был ищущим новых путей председателем правления Рокфеллеровского фонда, был ведущей силой, стоявшей за созданием Линкольновского центра в Нью-Йорке - главного в стране центра исполнительских искусств; он работал по сложным вопросам перенаселения в мире через Совет по народонаселению, который основал в начале 1950-х годов, и на протяжении многих лет финансировал его в значительной степени из личных средств; кроме того, он создал сеть контактов на Дальнем Востоке, главным образом в Японии, путем личной поддержки и развития проектов экономического развития и программ культурного обмена.

В ходе всего этого Джон также вдохнул новую жизнь в Общество Японии и создал Общество Азии. На протяжении большей части 1950-х и 1960-х годов благотворительные пожертвования Джона составляли в среднем около 5 млн. долл. в год - более 60% его годового дохода. Филантропия была территорией Джона, и он отвергал притязании Нельсона на то, что именно он - Нельсон, - а не его старший брат должен руководить будущим основных филантропических учреждений семьи, в частности Фондом братьев Рокфеллеров.